С страстным нетерпением ждут лета жители крайнего севера, но для обитателей Соловецкой тюрьмы и лето не приносит радости и счастья, так как в течете лета надзор за арестантами и вообще строгости заключенья значительно усиливаются вследствие боязни побега. Зимой из Соловок бежать никуда невозможно. Поэтому в течете зимнего времени арестанты пользуются некоторой свободой: их выпускают из камер на монастырский двор за водой, за дровами, за пищей. Но с приходом первого же судна условия резко меняются, арестанты лишаются права выходить из ворот тюрьмы, казематы их затворяются на замок, надзор за тюрьмой усиливается, принимаются все меры к тому, чтобы арестанты как-нибудь не вошли в сношения с богомольцами и другими лицами, посещающими летом Соловки.
Тюрьма, которая была до самого последнего времени в Соловках, получила свое начало в 1718 г., когда в северо-западном углу монастыря, близ Короженской башни с земляными тюрьмами, построена была большая двухэтажная «палата». Нижний этаж этой палаты в 1798 году был приспособлен для тюремных помещений, при чем на первый раз в нем было устроено 12 казематов, или же "арестантских чуланов". Спустя 30 лет, в 1828 году, в царствование Николая Павловича и второй этаж этой палаты был обращен в тюрьму, при чем в нем было устроено 16 казематов, или чуланов.
В это время, т. е. в начале только — что минувшего столетия, караульные солдаты, которые стерегли арестантов, помещались в Том же самом здании тюрьмы: коридоры между арестантскими «чуланами» служили помещением для солдат. Такое близкое соседство стражи с арестантами часто вызывало разные неприятная столкновения между ними, а потому в 1842 году, по просьбе архимандрита Алания, солдат и офицера построена была особая казарма, а тюрьма увеличена надстройкою третьего этажа. В таком виде она существовала до самого последнего времени, т. е. до осени прошлого 1903 г. По свидетельству г. Колчина, в Соловках сохранилась легенда, относящаяся до постройки этой тюрьмы. Известно, что в одном из самых мрачных казематов, расположенном на южной стороне монастырской крепостной стены, долгое время находился в заточении последний кошевой атаман Сечи Запорожской Кольнишевский. Будучи уже глубоким стариком, он просидел в этом каземате целые 16 лет, после чего вдруг выяснилось, что он ни в чем не был виноват. И вот рассказывают, что царь, освободив Кольнишевского, захотел чем-нибудь вознаградить его за перенесенные им страдания и приказал спросить у него: чего он хочет себе в награду?
— "Стар я стал, — отвечал Кольнишевский, — мирские почести меня не прельщают, богатство мне не нужно: не прожить мне и того, что у меня есть…