— Дома забыл.
— Ни днем, ни ночью от тебя покоя нет, — проворчала мать. — Да ты, я вижу, пьян!
— Только глоток шампанского.
— А разит, как от литра самогона.
— Да пусти же! — я вырвался в уборную.
… Когда вышел, на лоджии надрывался телефон. Я бросился в лоджию, снял трубку. Звонила Лена. Голос больной, потусторонний, как из гробницы фараона.
— Привет. Разбудила?
— Да, — сказал я как человек, который только что проснулся.
— Таню проводил?
— Проводил, — ответил я равнодушно. — Все нормально.
Лена помолчала.
— Я ждала тебя… Думала, вернешься, — в ее словах звучала неприкрытая обида.
— Извини, но я думал, что ты болеешь и хочешь побыть одна.
— Мне действительно плохо… Идиотский припадок…
— Совсем плохо?.. Может, подняться? — я готов был на жертву.
— Не надо, уже поздно…
Я включил торшер и взглянул на циферблат.
— Да, без пятнадцати три. Час поздний, — для иллюстрации я пару раз зевнул, потом посмотрел в окно на дорогу, где контуры "скорой помощи" едва различались в стремительно падавшем снеге. — У подъезда "скорая" торчит. Ты все же вызвала?
У трубки появилась одышка, затем Лена сказала кому-то в комнате?
— Я готова. Сейчас едем, — и уже торопясь, мне: — Я сглупила, не послушалась тебя и сразу не вызвала "скорую". Приступ оказался серьезный. Врач говорит, нужно госпитализировать… Димчик, у меня к тебе просьба: позвони завтра ко мне на работу и объясни, что к чему. В воскресенье в институте обязательно кто-нибудь будет. Пусть не теряют меня.
— Не волнуйся, позвоню. Давай номер. — Лена продиктовала цифры, я записал их в блокнот.
— В больницу приходи. Не забывай. Ну, все, целую, пока! — в трубке раздались короткие гудки.
Из спальни родителей доносилось урчание. В свою комнату я не пошел, выключил торшер, разделся и лег спать тут же, на диванчике. Минут десять в голове вертелись приятные воспоминания сегодняшнего вечера. Уже засыпая, я услышал, как на улице хлопнула дверца, заработал мотор и машина "скорой" укатила.