— Так они же его прирезали! — наконец с удивлением и испугом тихо произнес один из парней. — Они его грохнули, Колян!..
…И тут невдалеке раздалась трель милицейского свистка. Откуда здесь взялись представители охраны правопорядка было непонятно. Это был тот случай, когда я мог сказать, что милиция прибыла не вовремя.
— Шухер, Колян, сматываемся! — вскричал все тот же парень и кинулся наутек.
Второй припустился следом за ним. Побежал и Чума. Милицейский свисток перешел на истеричную трель, и все трое прибавили прыти. Я стоял оглушенный, ни в силах сдвинуться с места. Это был шок, паралич, клиническая смерть. Таких потрясений я в своей жизни еще никогда не испытывал.
Вывела меня из этого состояния Настя.
— Ну чего же ты стоишь?! — крикнула она мне в самое ухо. — Бежим! — и девушка дернула меня за руку.
Черт ли меня дернул в тот момент, ангел ли хранитель, но я побежал с каждой секундой все убыстряя и убыстряя бег.
Я, в общем-то, личность давно сформировавшаяся — некурящий, малопьющий, морально устойчивый. И какого черта я тогда побежал ума не приложу. Как я добропорядочный гражданин, воспитатель, мог так поступить?.. Это было какое-то наваждение, минутное проявление слабости, о которой я впоследствии не раз сожалел. Страх, животный страх гнал, хватал меня за пятки, когда я бежал рядом с девчонкой, не думая о последствиях. В то время я хотел лишь одного: оказаться как можно дальше от того места, где на земле лежал умирающий бугай.
У центральной дороги мы с Настей расстались. Я перебежал дорогу, нырнул в темноту дома, затем в подворотню и перешел на шаг. Рубаха моя была в крови бугая, изо рта и носа сочилась собственная кровь, глаз, я чувствовал, распух. Добираться в таком виде через весь город домой, все равно что идти с плакатом на груди "Я убийца!" Мне следовало привести себя в порядок и ближайшее место, где я мог это сделать — дом Сереги. Волей судьбы побывать на дне рождения этой ночью мне все же придется. Придерживаясь неосвещенных мест, где обретались компании подростков и редкие парочки влюбленных я направился к Рыкову.
"А как я должен был поступить там у стен гостиницы? — снова и снова возвращался я к одному и тому же вопросу. — Дождаться милиции и рассказать о том как все произошло? О том, что я взрослый мужик связался с парнем и девчонкой, затеял драку, а потом в ней одному из ребят всадили под ребра нож?" Если по совести, то именно это я и должен был сделать… Но… но… В общем, мне не было оправдания… Хотя не все еще потеряно, я мог вернуться, и сдаться, однако продолжал идти по кварталу, теша себя надеждой, что бугай останется жить. Не может же вдруг такой пышущий здоровьем верзила взять и умереть. Наверняка подоспели милиционеры, вызвали "Скорую помощь" и бугай сейчас находится в руках опытных врачей. Как бы там ни было, одно я знал точно: нож в бугая я не всаживал, а, следовательно, — как я считал — перед законом был чист. Ну, а что касается морально-этической стороны не дававшего мне покоя вопроса, что ж, пусть мой малодушный поступок останется черным пятном на моей совести. Живут же люди с грузом на душе и потяжелее. Свыкнусь. Никто из компании меня знать не знает, а значит, милиция не найдет. Так что нужно взять себя в руки и поскорее забыть обо всем том, что случилось сегодняшним вечером.