- Господи! - прошептал Жан. - И чем все это кончилось?
- Нас выловили и отправили в другой лагерь. В Австрию, - махнул рукой Милош.
- А Дими? Что с ним сталось?
- А, бедняга Дими. Боюсь, что он сейчас в тюрьме. Мы с ним до самого конца на стороне четников сражались. А потом меня отослали в госпиталь в Британской зоне, а Дими в сорок пятом отправился домой вместе с другими партизанами. В этом году он окончил университет, и вскоре его арестовали. Намного позже других.
- Со всех сторон засада, - пробурчал Жан.
- Не больше, чем у всех остальных, - пожал плечами Милош.
Жан сделал нам сандвичи с ветчиной. Было уже поздно, и кафе давно уже закрылось. Мы трое в полной задумчивости пили терпкое красное вино.
Милош откинулся на стуле и мечтательно поглядел на бутерброд.
- Мне бы хотелось стать свиноводом, заиметь ферму с поросятами. Тогда у меня всегда будет под рукой ветчина.
Мы с Жаном расхохотались.
Сумерки сыграли с моими глазами злую шутку. Прямо передо мной стоял «Отель дю Mиди», там, где его никогда даже и в помине не было, и в моем окне на третьем этаже хлопали на ветру занавески. Вот мольберт, вот картина, а вот и пушистое голубое одеяло, которое я купила, ибо если Милош был одержим голодом, то я - холодом. Я постоянно мерзла.
Других постояльцев в отеле можно было пересчитать по пальцам. Жан, который уже тогда не отличался крепким здоровьем, оставил только тех, кого нельзя было выгнать по закону, потому что, когда он купил это место, они уже жили здесь. Все они занимали комнаты на втором этаже. Эти люди улыбались нам, здоровались с нами, но особых дружеских чувств не проявляли. И не только к нам, но и к Жану тоже. Он бы давно всех разогнал, если бы мог, и жильцы понимали это. Они уходили, один за другим, а новых Жан не брал. Николь говорила, что он уже устал от отелей. Тех небольших сбережений, которые у них имелись, вполне хватало. Николь частенько была в отъезде, ухаживала за больной матерью, а Жан - Жан делал нетерпеливые жесты в сторону второго этажа. Нет у него времени на этих постояльцев! За исключением нас. Да и то он прекрасно понимал, что мы тут надолго не задержимся, что он не сможет помогать нам всю жизнь.
Теперь я вижу. Это голуби, а не чайки. Чаек я пока не встречала. Может, их вообще в Париже не осталось.
Что произошло тем летом? Да ничего. Прекрасное выдалось лето. Даже несмотря на то, что Милоша со мной не было. Никакой трагедии не случилось.
Шесть недель с Клодом в Италии и на юге Франции прошли неплохо. Свой двадцать первый день рождения я встретила в казино в Канне, с Клодом и его родителями, которые повели нас на обед в Изе - с видом на море. Мы ездили автостопом в Портофино, во Флоренцию, в Рим. Мы видели папу римского, купались в Остии, добрались до Неаполя, а потом до Капри и Искии. Во Флоренции у нас была комната с прелестным видом - или, точнее, две комнаты с двумя прелестными видами. Мы бродили по Чинечитта, полной прекрасных девушек и мускулистых парней без рубашек, готовых сыграть Геркулеса или рабов. Очень жаль, что добраться до Венеции у нас денег не хватило, но мы съели по флорентийской отбивной и отправились поездом в Ниццу.