Ида не появлялась и не звонила. Егор успел сходить за продуктами, нажарить картошки с готовыми котлетами, заварить чай. Успел поесть, потому что чувство голода становилось уже нестерпимым. Часы показывали почти одиннадцать, когда в замке, наконец, повернулся ключ.
Он вышел в прихожую. Ида как раз снимала сапожки: модные, яркие, купленные неделю тому назад. На него повеяло уже знакомым запахом ее духов и чуть-чуть — вином.
— Ты давно дома? — вместо приветствия спросила она.
— Давно. Что у тебя с телефоном?
— А, разрядился, — беспечно махнула она рукой. — Мы с девчонками зашли в кафе и заболтались.
Не было ни «извини», ни даже нотки сожаления в голосе. Оставалось только надеяться, что она говорит правду. До встречи с Идой Егор даже не знал, что такое ревность, но за полгода вполне преуспел в этом чувстве, хотя из гордости молчал и не задавал вопросов.
— Значит, ты не голодная, — констатировал он холодно и пошел в комнату.
— Только не говори, что ждал меня с ужином! — услышал он.
— Не ждал. Давно поел.
— То есть тебе безразлично, хочу я есть или нет.
«Начинается, — устало подумал Егор. — Все-таки пить ей совсем нельзя, крышу срывает моментально».
— Не безразлично.
— Но ты даже не поинтересовался.
Ида прошла следом за ним в комнату и заняла свое обычное место — в углу дивана. Свернулась там клубочком и затихла. Кажется, обиженно.
— Кстати, завтра я задержусь, — сказал ей Егор.
— На дискотеке?
— На какой…? Ах, да. Нет, на дискотеку я не собираюсь.
— То есть как не собираешься? А я думала, мы пойдем вместе, ты меня представишь там всем.
— Зачем?
Глаза Иды недобро сощурились.
— Ах, незачем? Ну, конечно, представлять любовницу — стыдно.
— Не говори ерунды. Какой смысл тебя представлять, если я оттуда ухожу?
— Тем более! Может быть, на новом месте работы ничего подобного не будет. А я обожаю танцевать.
— Милая, как ты себе это мыслишь? Днем я подам заявление об уходе, а вечером, как ни в чем не бывало, припрусь на вечеринку?
— А почему бы и нет?
— Потому, что это непорядочно! — начал терять терпение Егор. — И вообще я завтра собираюсь повидать детей.
— Что-что?
Теперь уже большие зеленые глаза, так восхищавшие Егора, превратились в два крохотных кусочка льда.
— Ты хочешь сказать, что поедешь к своей бывшей жене? Зачем? Деньги отвезти?
Вадим пожал плечами.
— Деньги я уже перевел ей на карточку.
Изящная керамическая вазочка, стоявшая на столике возле дивана, полетела на пол и со звоном разлетелась на кусочки.
— Как это — «уже перевел»? Опять?! Ах ты, гаденыш! Как ты посмел?!
— Ты выпила лишнего, — с трудом сдерживаясь, ответил Егор. — Успокойся. Я же не твои деньги…