– Мы старались по-быстрому надеть оковы, – объяснял он мистеру Придо. – Прежде чем нас потеряют. Я с ней не убегаю, ничего такого. – Он предъявил в виде доказательства лицензию. Пока мистер Придо внимательно читал документ, Берти добавил: – Вы же не собираетесь поднять суматоху, надеюсь. Все решено, как я вам и писал, и с ней все хорошо, я могу о ней позаботиться. Нам ничего не нужно – только ваше благословение было бы неплохим делом, если вы сумеете справиться с ним, но мы и без него сделаем, что должны.
К этому моменту Тамсин отлепилась от отца и уцепилась за руку Берти.
– Ты не изменишь его решение или мое, папа, я не вернусь к маме.
Ее родитель вернул лицензию Берти.
– Никоим образом не стал бы, – заверил он. – Твоя матушка не послала мне ни словечка, когда ты сбежала. Я узнал лишь неделю назад. И был в Плимуте, готовый отправиться в Америку разыскивать тебя, когда наконец-то до меня дошло письмо от сэра Бертрама. Она ждала знака Всевышнего, прежде чем решилась переслать его моему секретарю. – Он снял очки, протер стекла носовым платком, затем снова надел их. – Ну, и скверно же я приглядывал за тобой, весьма скверно, Там. Я полагаю, этот молодой парень справится с этим гораздо лучше, верно?
– О, неважно, ты так великодушен, что меня гложет совесть, папа, – произнесла Тамсин. – Я не ставлю тебе в укор, что ты сбежал от мамы, когда сама я сделала то же самое. Раз уж я потрудилась уйти от нее, то я буду так поступать и впредь денно и нощно. – Она протянула руку отцу. – Пойдем с нами, проводи невесту к алтарю.
Она подхватила одной рукой под локоть отца, другой Берти, и все они отправились к церкви.
Прогулка была весьма короткой, но Берти и тут умудрился успеть многое передумать. Когда они дошли до церкви, он вымолвил:
– Знаешь, мне кажется, не похоже, что кто-то будет спорить с папочкой невесты, если он говорит, что церковь прекрасно подходит и ему и такого рода свадьбе, и неважны эти причудливые убранства. Что, если мы попросим их всех – имею в виду их, которые в Эйнсвуд-Хвузе – присоединиться? Ты хотела бы иметь на свадьбе герцогиню Э., я знаю, захотела бы, Тамсин, и только и думаешь, что Лиззи и Эм не довелось увидеть, как Эйнсвуд надел оковы. – Он скривился. – Меня беспокоит, что они разочаруются.
Его суженая обратила на него свой взор, ее глаза засияли.
– Ты самый лучший, самый добрый мужчина на свете, Берти Трент, – произнесла она. – Ты думаешь обо всех. – Она повернулась к отцу. – Ты видишь, папа? Ты видишь, как мне повезло?
– Конечно, вижу, – подтвердил ее отец, пока Берти заливался ярким румянцем. – Надеюсь, твой кавалер уступит мне честь написать приглашение твоим друзьям.