— Присоединяйтесь к ним, — приободрила ее Пегги.
Джемма посмотрела на свой наряд, который обошелся бы ей в месячную зарплату:
— У меня одежда неподходящая.
— У них тоже, — удивленно заметила Пегги.
Джемма улыбнулась:
— Не хочу нарушать их мужскую компанию. Просто понаблюдаю за ними.
Пегги кивнула:
— Что ж, а я пойду и приберусь на кухне.
Джемма смотрела, с какой нежностью Тейт обращается с их сыном, и у нее на глазах выступили слезы. Должно быть, сказывается напряжение последних двух недель. Она повернулась и пошла назад в дом.
Она вошла на кухню, где хозяйничала Пегги, и налила себе чашечку кофе:
— Пегги, налить вам кофе?
Женщина подняла глаза от раковины:
— Нет, спасибо, Дже… Я хочу сказать — миссис Чандлер.
До Джеммы только дошло, что Пегги после свадьбы ни разу не обратилась к ней по имени.
— Называйте меня Джемма. Иначе я не пойму, к кому вы обращаетесь.
— Но вы теперь миссис Чандлер, — не глядя на нее, ответила Пегги.
— Но последние две недели я была мисс Уоткинс, но вы, несмотря на это, называли меня Джеммой, — настаивала Джемма.
— Я знаю, но это было тогда.
— Пегги, это просто глупо, — поддразнила ее Джемма.
— Для меня нет. Мистер Чандлер есть мистер Чандлер, а вы — миссис Чандлер.
Джемма со смехом всплеснула руками:
— У меня от вас кружится голова.
Пегги улыбнулась:
— Может, это и кажется глупым, но, пожалуйста, пусть будет так.
Джемма вспомнила, как Пегги уже рассказывала ей о том, что Тейт просил называть их по имени, но они отказались. Не потому, что не любили его, а потому, что были так воспитаны.
— Хорошо, сдаюсь, — сказала Джемма. — Пока, — добавила она после паузы.
Пегги тихо рассмеялась. Она повернулась и посмотрела на Джемму:
— Как вы себя чувствуете после свадьбы?
— Как будто воскресла, — пошутила Джемма. А потом спохватилась, как бы ее собеседница не подумала, что все, о чем она мечтала, — это подцепить богатого муженька. — Я хочу сказать, что день был очень суматошный и напряженный.
Пегги понимающе кивнула:
— Да, свадьба — дело нешуточное. Для моей старшей дочери она превратилась в настоящее испытание. Дочь даже упала в обморок возле алтаря.
— Кто упал в обморок возле алтаря? — спросил Тейт, войдя в кухню с Натаном на руках.
— Должно быть, они говорят о Соне, — рассмеялся Клайв, следовавший за ними. — Наша старшая дочь — немного паникерша.
— Клайв, — с укором сказала Пегги, но потом улыбнулась. — Хотя он прав. Она действительно паникерша.
— Эта девочка никогда не изменится. Ей уже тридцать, а она знай, делает свое. — Клайв покачал головой и подошел к холодильнику. — Как там говорится насчет леопарда, который не может менять своих пятен?