– Ну, помогать в строительстве, – покладисто согласилась я. – Подруга мне сказала, что видела Володьку в том центре, который они с мужем проектировали. Вот только я забыла, в какой стране.
Судя по всему, ясности в вопрос я все равно не внесла, и мне пришлось восстановить в памяти разговор с Галкой и пересказать его Андрею чуть ли не дословно, попутно сообщив Галкины анкетные данные: семейное положение, род занятий. Особого удовольствия я при этом не испытывала, потому что то и дело вспоминала слова моей подруги, сказанные, кстати, в том же самом разговоре: «Исповедуешься, в общем-то, первому встречному. Мало тебя жизнь учила?»
Судя по всему, мало. Но я решительно не знала, что мне делать с этой лавиной загадок, которые вдруг хлынули в мою жизнь с невиданной щедростью. Будто канализацию прорвало, простите за резкость. Андрею я, конечно, не сказала о том, как отреагировала моя ближайшая подруга на его появление в моей жизни и роль в ней на данный конкретный исторический период времени. Но он, похоже, и так догадался.
– Ваша подруга наверняка не одобрила того, что я тут постоянно болтаюсь и узнаю о вас и вашем окружении все больше и больше. Я не ошибаюсь?
– С чего вы это взяли? – фальшиво изумилась я. – Она просто посоветовала мне быть поосторожнее. И думать, прежде чем что-нибудь кому-нибудь говорить.
– Золотые слова, – кивнул Андрей. – Я тут даже гипотез строить не буду, радиацией, капсулами и прочим в этой серии пусть Павел занимается. А я, с вашего позволения, позвоню кое-куда, может быть, есть новости. Относительно ваших бывших родственников и ваших, так сказать, сонаследников.
– Постойте, – воскликнула я, осененная очередной свежей идеей, – а вдруг Володя приходил ко мне, чтобы поставить прослушку? На телефон или вообще в комнате? Чтобы быть в курсе тех разговоров, которые без него ведутся.
Андрей бросил на меня какой-то странный взгляд, помолчал секунду, а потом сказал:
– Это вряд ли. Не может же он слушать ваши разговоры с другого конца Москвы. И не может целый день сидеть у прослушивающего устройства: у него других дел сейчас по горло. Должен сказать, детективные сюжеты у вас рождаются просто с невероятной легкостью.
– Работа такая, – вздохнула я.
Между прочим, на завтрашней работе можно поставить большой и красивый крест. Да и на послезавтрашней тоже. После похорон и поминок много не наработаешь. Понимаю, такие мои рассуждения могут показаться циничными: подруга погибла, а я думаю о каких-то переводах. Так-то оно так, но и Валерий, как выяснилось, умер не своей смертью. Только меня по этому поводу никто на содержание не возьмет и компенсацию за моральный ущерб платить не будет. Это раньше платили зарплату вне зависимости от того, работаешь ты или нет. Теперь времена другие, более жесткие, я бы сказала. А раз так… «Если не можешь изменить положение вещей – измени свое к нему отношение», – учил меня в свое время Валерий. Пригодились его уроки, вот уж и не думала.