— Налево, — объявил дворецкий. — Вот здесь. — Он открыл дверь в комнату, со вкусом убранную в бледно-желтых тонах, словно пропитанных солнечным светом. — Там — комната хозяина. Ах, вон он уже и громыхает. Прошу прощения. — И Сонет юркнул в смежную комнату.
Глянув в закрывающуюся дверь, Лора успела увидеть, как Шон ставит ее портрет на каминную полку, и на душе у нее потеплело. Она услышала, как мужчины добродушно перешучиваются. Странно, они так близки друг другу — как братья. Или как отец с сыном. Но почему он так холодно и официально держался с родной матерью? Должно быть, это связано с несчастным случаем, из-за которого она не может ходить. Он как-то говорил, что чувствует за нее ответственность, и Лора даже посмеивалась над ним из-за этого. Надо постараться, чтобы его отношения с матерью улучшились, тогда у ее пребывания здесь появится достойная цель.
Лора открыла чемодан и достала оттуда смену одежды, и тут ход ее мыслей прервал чей-то робкий тоненький голосок:
— Миссис Уайлдер! Меня зовут Эмми, я к вашим услугам. Ее светлость велела приготовить вам ванну.
— Это будет просто замечательно, Эмми, спасибо, — ответила Лора, расстегивая пуговицы на своем дорожном костюме.
Интересно, почему Шон не написал матери об их браке? Ведь они женаты уже три месяца, и ровно столько же времени она беременна. Хоть бы ребенок родился точно в срок — или даже позже. Лора не хотела, чтобы мать Шона плохо о ней думала. А главное — только это может убедить Шона, что он отец ребенка. В последнее время он постоянно затрагивал эту тему, но Лора сразу его перебивала и начинала говорить о другом. А теперь она с нетерпением ждала, когда ей удастся поговорить с леди Энн — уж та наверняка поможет ей лучше понять Шона.
— Кажется, вы с мамой поладили, — заметил Шон, усаживая Лору завтракать.
Прошла уже неделя с их приезда, однако надежды Лоры на то, что все прояснится и наладится, так и не оправдались. Несмотря на ноябрьский холод, Шон почти все время проводил вне дома. Она подолгу разговаривала с леди Энн, но рядом всегда был мистер Сонет, постоянно вставлявший в разговор остроумные замечания. Лоре очень нравились эти беседы, но ничего нового из них она так и не узнала.
Также оставалось непонятным, в каком качестве здесь находится Сонет. Он открывал дверь и распоряжался слугами, будто и вправду был дворецким, но в то же время вместе с Шоном сидел над конторскими книгами и сетовал по поводу хозяйственных неурядиц, как управляющий. К тому же он безжалостно подтрунивал над Шоном, называя его то хозяином, то негодником. А с леди Энн обращался, как преданный муж.