– Вера Павловна… я же только на минуточку… в туалет… а вы убежали… что теперь будет?
Верочка хотела сказать, что не стоит волноваться, но не смогла.
– Мы не справимся, – сказала Дашка, но ответа не услышала. Артем лежал, повернувшись к стене. Адам раскладывал одному ему понятный пасьянс из фактов.
Но ведь это правда: они не справятся. А если так, то погибнет еще кто-нибудь. Например, Дашка.
– Вы как хотите, но я…
Они никак не хотели. Они вообще не замечали Дашку. Ну и пусть. Она взяла телефон и вышла из комнаты, но устроилась за открытой дверью так, чтобы видеть Адама.
Телефон включился и тут же отчитался о пропущенных звонках. И связь установил в момент.
– Дашка, ты понимаешь, во что вляпалась? – Вась-Вася шипел в трубку, как разъяренная гюрза. Или правильнее было бы сказать «гюрз»? – Где Тынин?
– Понятия не имею.
– Врешь, – не слишком уверенно сказал Вась-Вася.
Врет. Но тут ничего не поделаешь: обстоятельства не располагают к честности.
– Дашка, тебе лучше…
– Сдаться? – Дашка уселась на пол и, вытащив из кармана карамельку, сунула в рот. – С чего бы это? Я в розыске?
– Пока нет.
– Тынин в розыске?
– Ну… тоже нет. Пока.
– Тогда чего ты мне мозг ковыряешь?
Сунув мизинец в ухо, Дашка поскребла барабанную перепонку. Мозг или нет, но внутри свербело.
– Лучше расскажи, чего по делу нового есть? Интересного… может, вы нашли убийцу?
Ответ Дашка знала, но с несвойственной ей прежде мстительностью жаждала услышать подтверждение. Никого не нашли. И знать не знают, где искать.
– Давай поговорим? – вдруг совершенно мирно предложил Вась-Вася. – Встретимся где-нибудь… Я ж не враг тебе.
И не друг тоже.
– Давай, – сказала Дашка. – Встретимся. Через… часик. На… на площади под часами. С тебя три красные гвоздики и кофе. Идет?
Обошлось без гвоздик. Вась-Вася был не просто зол – яростен до белизны. Он вцепился в Дашку и потащил в закоулок.
– Привет. Я тоже рада тебя видеть.
Он толкнул Дашку к стене и ткнул пальцем в грудь.
– Ты доигралась.
– А поздороваться? – спросила Дашка, убирая палец. – Давай, рассказывай, чего у вас случилось. А я расскажу, чего я знаю. Это будет честно.
Вась-Вася выругался. Вот ведь. Раньше Дашка не слышала, чтобы он ругался, тем более так.
– Тынин где? – рявкнул он, пугая голубей.
– Там, где надо. И если ты хочешь чего-то узнать, то…
– Я могу тебя задержать. И повесить кучу статей. В конечном итоге ты отмажешься, но на пару дней… или недель я тебя упрячу. А потом упрячу Тынина. Надолго. Может, навсегда.
Он отступил, сунул руки в карманы и уставился на Дашку сердитым, немигающим взглядом. Чего Вась-Вася хочет? Покаяния? Извинения? Признания?