Я везу с собой моего расчудеснейшего родственничка и полагаю, что ты оценишь этот неограненный бриллиант глупости и убожества. Пока же прошу, подыщи для него портного, дабы привести внешний образ в соответствие с внутренним содержанием. Весьма надеюсь, что в самом ближайшем времени нам получится представить моего кузена обществу. Предлагаю начать с клуба «Дрозды и собаки», я давненько там не бывал и несколько соскучился по обществу этих зануд.
P. S. Не окажешь ли ты мне любезность оплатить мой сорокафунтовый вексель Гарстону? Эта скотина грозится подать в суд, а мне совершеннейше не хотелось бы связываться с приставами.
Твой друг Джордж.
Снова пишу. В гостинице. Мы приехали сюда с кузеном. Его зовут Джордж. Он мне не нравится. Он говорит одно, а думает другое. Я вижу, как он думает. Что я – глупый и зря появился. Я тоже так думал, но миссис Эвелина сказала, что я – тоже ее семья. Она добрая, только грустная всегда. Мне хочется, чтобы миссис Эвелина радовалась, и поэтому, когда она спросила, поеду ли я с Джорджем, я сказал, что поеду.
И мы ехали. Джордж молчал. Я тоже молчал.
У Джорджа красивые лошади, но ему наврали, что вороная чистых кровей. Мешаная она. И кость тяжелая. А когда идет, то шаг неровный, тряский. Я ему хотел сказать, но потом передумал. Он разозлится. Он похож на отца.
Он был бы доволен. Я делаю все так, как он велел. Я никому не мешаю. Я жду. И я выполню то, что отец завещал. Но мне страшно. Если меня поймают, то повесят. Я видел, как вешали старика Родди. Он украл трех коров и коня, а шериф его нашел и сказал, чтобы Родди отдал. И Родди отдал, только одну корову он съел. И денег дать штрафа у него не было, поэтому Родди повесили. Шериф положил ему на шею веревку, а потом велел тащить. И когда потащили, то Родди поднялся вверх. Его ноги дергались, а язык вывалился и почернел.
Отец старика хоронил, и мне пришлось снимать тело. Я многих мертвецов трогал. Старик Родди был самым гадким. И не потому, что грязный, а потому, что липкий какой-то.
Я думаю, что если меня повесят, то я тоже стану липким.
Миссис Эвелина будет печалиться. И мисс Брианна тоже. Я не хочу, чтобы им стало плохо. Но я не могу не слушать отца. Он разозлится. Он сказал, что если я не сделаю все правильно, то он накажет меня.
Конечно, он уже мертвый и в гробу лежит. А ремень я тоже в гроб положил. Шериф давал мне за него денег, но я решил, что денег не надо. Пусть ремень лежит в гробу.
Теперь отца, наверное, съели, а ремень попортили, но мне страшно.
Хорошо, что есть время. Я еще подумаю. Я буду думать очень крепко и начну завтра же. Джордж сказал, что завтра же мы приедем в Лондон. Мне там понравится. Но он врет. Я уже был в Лондоне. Там воняет и много крыс. И еще люди страшные. Много тех, кто курит опиум. И еще тех, кто пьет, как наш шериф. И голодных тоже много. Они худые, похожие на Седого Медведя, когда он пришел к отцу в давнюю зиму. Он просил еды. В резервацию ничего не привезли, хотя обещали. Я сам ездил. Я видел, что они умирают. А правительство обещало давать еду, если индейцы уйдут жить в резервации. Но получилось, что правительство и другие люди наврали. Это плохо.