— Не говори ерунды, Бен. Ты совсем не такой грубый, каким пытаешься казаться. Между прочим, ты наверняка, не захочешь портить отношения с Амбер Холлингзуорт?
Бен остолбенел.
Полицейский пожал своими широкими плечами.
— В этом городе невозможно хранить секреты. Говорят, ты сегодня ездил ужинать к ней. Это слухи или факт?
— Факт.
Густые брови сержанта изогнулись, когда он взглянул на часы.
— Неторопливый ужин.
— Я потом прогулялся.
— Неторопливая прогулка.
— Я был не один.
— Только не рассказывай, что гулял с Эдом. Или с Беверли.
— Очень смешно.
— И не говори, я тоже хохотал. А сейчас, парень, я займусь этим делом, а ты отправляйся в больницу к бабушке. Но хочу тебя по-дружески предупредить.
— О чем?
— Помалкивай обо всем этом и другим не давай болтать. Одной леди совсем не понравится, если имя ее папочки будут трепать на каждом углу. Она думает, что солнце светит из-за него.
Бен недовольно поморщился из-за этого неожиданного осложнения своих отношений с Амбер. Ей действительно не понравятся его обвинения. Она увидит в этом свидетельство прежней злобы и подозрительности Бена.
Сержант Петерсон похлопал его по плечу.
— Пусть все идет по закону, парень.
Бен нахмурился.
— Там, где я живу, закон не всегда справляется с теми, кто его преступает.
— Тогда, наверное, ты живешь не в том городе.
— Неподходящий момент для таких разговоров, — пробормотал Бен и отвернулся.
Бабушка лежала в отдельной палате. Она выглядела очень маленькой на высокой больничной койке. И очень бледной.
Когда Бен на цыпочках вошел в палату и пододвинул стул поближе к кровати, ее глаза были закрыты. Но, как только он сел, она открыла глаза и посмотрела на него.
— Привет, бабуля. Как ты себя чувствуешь?
— Как и должна себя чувствовать, — горестно проговорила она. — Рокки умер, ты знаешь?
— Да, — ответил он, глотая ком в горле. — Знаю.
— Это я виновата. Я во всем виновата…
Бен не смог выдержать, когда две больших слезы покатились по ее щекам. Он вытер рукой ее слезы.
— Не надо, бабуля. Это неправда. Ты ни в чем не виновата.
— Виновата, — повторила она. — Я просто получила по заслугам. «Старая ведьма», — написали они. И они правы. Да. А бедняжка Рокки умер. Лучше бы я умерла.
— Не надо, бабуля. Твоей вины в этом нет. Поверь мне.
Она печально взглянула на него, уже без слез.
— Ты не понимаешь. И я не могу рассказать тебе. Не хочу, чтобы ты возненавидел меня.
— Бабуля, что за глупости. Я люблю тебя и никогда не буду ненавидеть.
Ее глаза снова наполнились слезами. Но когда она заговорила, голос ее был странно спокоен.
— Я прошу тебя позвонить завтра утром Холлингзуортам и сказать, что я хочу продать ферму.