– Розового сегодня нет, – отвечает женщина.
Что ж, Маркин бросает в пакет синее, которое дочка не любит. Да как-нибудь выпьет, покапризничает, конечно… Он выходит из молочки, доставая сигарету.
Тут же, у дверей, подскочила здоровенная черная овчарка. Маркин замер, ожидая, что сейчас она вцепится ему в ногу или бросится на грудь. Глаза отвел, чтоб не показать псине испуг.
– Эльза, фу! – кричит рядом девушка.
Она оттаскивает обнюхивающую Маркина собаку. Маркин оживает:
– Намордник надевать надо.
– Извините, пожалуйста! – Девушка пристегивает к ошейнику поводок. – Она не злая…
– На вид не скажешь.
Маркин спешит домой. Дочка, наверное, уже окончательно проснулась, ревет вовсю, требуя завтрака.
Небо в тучах, вот-вот дождь может начаться. Но довольно тепло и как-то душно. Гм, конец ноября, тоже мне…
* * *
Пока жена возится с ребенком, Маркин разогревает оставшиеся с вчера макароны с фаршем. Заваривает чай. Потом они с женой завтракают. Саша, сын жены от первого брака, еще спит. Пускай отсыпается перед очередной неделей. Дочка, Даша, смотрит в большой комнате телевизор; ей особенно нравится реклама, она прямо обмирает, когда идут ролики – ничем не отвлечешь.
– Что, сейчас сядешь работать? – спрашивает жена.
Маркин пожимает плечами:
– Попытаюсь.
– Как погода?
– Пасмурно и тепло.
– Если не будет дождя, позвоню Ольге. Сходим с детьми в Коломенское.
– Угу, давайте.
Некоторое время жуют молча. Затем жена по обыкновению начинает жаловаться:
– Памперсов осталось штук пять. Говорят, «Хаггесы» теперь под двести рублей уже.
Маркин мычит удивленно.
– Нереально купить… – Жена то ли спрашивает, то ли утверждает.
– А сколько у нас?
– Триста с мелочью. До первого числа. Тебе-то вовремя обещают?
– Да вроде…
Жена вздыхает:
– Наверное, придется без памперсов. Да и пора уже к горшку приучать, скоро год ведь… Вот только на прогулки…
– Мда, – кивает Маркин, соскребая со сковородки подгоревшие кусочки макарон. – Посмотрим.
Поели. Жена с чашкой чая уходит к дочке. Маркин садится за рабочий стол.
* * *
Кухня, самое уютное и просторное место в квартире. Она – точно еще одна комната. Две же настоящих мало на них похожи. Та, где спит сейчас Саша, напоминает чуланчик с окошком, а вторая, чуть побольше, заставлена разной мебелью, от этого кажется очень тесной и к тому же отдана в распоряжение дочки. Дарья там ползает по коврику на свободном пятачке или пытается бегать в своих бегунках на колесиках, то и дело врезаясь в шифоньер, тахту, в тумбочку, на которой стоит телевизор. В общем, там делом бесполезно заниматься.
А к кухне Маркин привык. Хе-хе, помнится, поначалу даже сравнивал себя с Миллером. Тот начинал писать на кухне в Нью-Йорке, и Маркин вот пытается, только в другой столице – в Москве… Но сравнивал он давно, теперь же усмехается только, вспоминая об этом.