— Не могу с тобой согласиться. Но одна я не разберусь, сестричка, — созналась Брук. — Мне нужна твоя помощь. Все так перепуталось. Я боюсь совершить ошибку. Быть может, мною руководит злость на Кэлвина, мое чувство благодарности к Дэнни, обостренное ощущения одиночества. Я не хочу, чтобы Дэнни страдал из-за этого. Ведь если позволить всему идти своим чередом, подчиниться обстоятельствам, продолжать принимать от Дэнни его помощь, пользоваться его участливостью, сложить руки и не стремиться вернуть себе независимость, не известно, к чему это может меня привести.. Я должна думать в первую очередь о своих детях, а уже потом о собственных удобстве и спокойствии. Я не могу делать вид, что вчерашних поцелуев не было, но имею ли я право вступать в эти отношения теперь, когда так зависима от него?
— В начале любых серьезных отношений обязательно встает этот вопрос, — категорически проговорила Симона. — И не имеет значения, в трауре ты или совершенно свободна от условностей, есть у тебя дети или же их нет, в нужде ты или в достатке... Любые стоящие отношения — это немалый риск. В молодости, когда только познаем жизнь, мы еще не задумываемся над этим вопросом. Но с годами становится все сложнее и сложнее выбраться из обжитой скорлупы. А это необходимо сделать, в противном случае жизнь остановится... Тебя еще что-нибудь смущает?
— Да, многое. Чисто практические вопросы.
— Например?
— Где взять деньги?
— Я предлагала тебе, Брук, — напомнила ей старшая сестра.
— Тебе и без этого пришлось многим ради меня пожертвовать, Симона. Если я стану полагаться на тебя или на Дэнни, это будет означать мою полную несостоятельность. Эта мысль пугает меня больше всего. Я — мать двоих детей, которая не способна самостоятельно прокормить и воспитать их. Это так тяготит меня.
— Ты неверно смотришь на вещи, Брук. Я ничем не жертвовала ради тебя. Ты — моя семья, как и твои дети. Когда не стало родителей, мы обе оказались в одинаковом положении. Так случилось, что я старше, именно поэтому и стала для тебя опорой, Брук. Я помню, какие радужные были у нас с тобой планы на жизнь, когда родители были живы. Мы обе многое потеряли с их смертью. Потому и стали так близки. Когда службы опеки хотели пристроить тебя в приемную семью, я не позволила им. Я заверила, что беру тебя под собственную ответственность. Единственное, чего я не могла понять, — это твой выбор мужа. Конечно, сердцу не прикажешь, но не следовало так опрометчиво соглашаться на брак.
— Мне было хорошо с Кэлом, — попробовала оправдаться Брук.