томительной пустыне мелькают образы далеких дивных стран, но это призраки, и небо снова
сине, и вдаль бредет усталый караван"... И все-таки я, наверно, их произнес, или он угадал, потому что повторил:
- Бредет.. Только куда ж ему брести-то?..
Илья, не прощаясь, ушел. А вскоре вообще уехал.
- Ну и куда? -спросил я его на прощанье.- Может, на новом месте еще и горше будет!
- Может, и горше, да инше. Прощай, пан атаман!
Мы обнялись. Больше я его не видел и ничего о нем не слышал.