«— В самые тяжелые моменты моей жизни я разговариваю с собой и даю приказания. В эти минуты я говорю себе: „Ну же, Бри! Ты должна быть тем, что они ждут от тебя: вызывающе-дерзкой, сексуальной, самоуверенной, насмешливо-язвительной, порочной и бесстыдной шельмой“.
— По природе своей я стыдлива…
(О феминизме) — Все эти тетки, орущие благим матом на мужиков, поскольку на самом деле они хотели поиметь хоть одного, да не могут, потому что слишком страшные.
(Об Алене Делоне) — Он меня раздражает своим вечным желанием показать свои голубые глаза, будто их недостаточно видели. Конечно, Ален красивый, это точно, но комод Людовика XV у меня тоже красивый! И я не общаюсь с моим комодом более, чем с Аленом. В его лице, в его глазах не происходит ничего, что меня волновало бы, что меня бы притягивало; ничего, что могло бы заставить поверить хотя бы в видимость правды, чувства, страсти. Ален существо холодное, чрезвычайно эгоцентрическое… Мы могли бы прожить отрезок пути вместе по случаю той нежданной встречи (в фильме) „La Madrague“. Мы могли бы любить друг друга, смешивая в тот момент сомнения, наши страсти, наше отчаяние и наши слабости. Ничего этого не было.
(О политиках) — Идите вы все… министры, государственные секретари и прочие прихлебатели, бездельники, ничтожества, шпендрики от правительства. Франция задыхается и становится шагреневой кожей, и вы за это в ответе… Сегодня все замешаны в грязных делах. Все нечестны…»
Это слова уже не кинозвезды, а гражданина Франции, любящей свою страну и страдающей от многих политических, социальных и культурных язв (в скобках замечу, что в России их явно больше, чем во Франции, но никто из русских актеров не способен поднять свой голос против существующей власти).
— Вы хотели ли жить в другой эпохе? — спросили однажды ББ, и она ответила:
— Я хотела бы жить в XIX столетии, во времена карет, керосиновых ламп, романтической любви, в заполненной любящей семьей доме, с камином, в котором горят дрова, и с овощами и фруктами в саду.
Идиллия… Хотя ББ из прошлого, наверное, вполне подошел бы образ «Дамы с камелиями», блестящей куртизанки, умирающей от туберкулеза и от любви…
Но XX век не XIX. И своего бывшего мужа Жака Шарье в своих мемуарах ББ назвала «вульгарным типом, самцом-мачо с замашками диктатора, нахлебником и презренным алкоголиком». В 1997 году Жак Шарье нанес кинозвезде ответный литературный удар, выпустив книгу «Мой ответ ББ», где обозвал ее «попрошайкой, постоянно требующей секса». Короче, разгул взаимных обвинений!..
«Я ничего не забываю и с трудом прощаю», — признается Брижит Бардо.