Что касается переговоров В. Молотова в Берлине в конце 1940 года и согласия СССР на вступление в тройственный пакт, то как предложение, сделанное Советскому правительству, так и его ответ необходимо, на наш взгляд, рассматривать в контексте сложившейся военно–политической обстановки, которая диктовалась уже принятым к этому времени решением гитлеровского руководства о войне против СССР, о подготовке к которой было известно в Москве. На переговорах в Берлине Германия стремилась дезориентировать СССР относительно своих планов (отсюда и предложение о новом разделе сфер влияния), а СССР — дезориентировать Германию, якобы приняв ее предложение как реальное, и таким образом отдалить еще на какое–то время войну, укрепить оборону страны, в первую очередь Вооруженные Силы, которые, как показала война в Финляндии, явно не были готовы к отражению агрессии. Думается, что ни та, ни другая сторона своих целей не достигли. Гитлеровцы продолжали наращивать масштабы подготовки к агрессии. Отсутствие немецкого ответа на советское письмо от 26 ноября 1940 года лишний раз подтверждало неизбежность войны. Не оставалось, видимо, у гитлеровцев сомнений и в том, что скрыть свои планы от СССР не удастся, о чем свидетельствовала достаточно жесткая позиция, занятая В. М. Молотовым на переговорах в Берлине, на что указывают и приводимые в книге фрагменты.
Довольно обстоятельно рассматривая агрессию Германии против Польши, вступление в войну Англии и Франции, сражение за скандинавский плацдарм, поражение Франции, автор затем отводит немалое место битве за Англию, высказываясь в том смысле, что «какой–то десяток английских летчиков» сорвал гитлеровские планы вторжения на Британские острова и устремления Гитлера «волей–неволей» развернулись в другом направлении. Позволю возразить: ситуация была несколько иной. Упорная оборона Англии, самоотверженная защита ее территории от угрозы вторжения морского десанта противника, умелые действия британских средств ПВО и особенно истребительной авиации явились существенным фактором в срыве планов Гитлера «выбомбить Англию из войны». При этом следует учитывать, что в тот период Великобритания и ее вооруженные силы вели единоборство с фашистской Германией, значение которого для будущих событий войны еще не получило в советских исследованиях должной оценки.
Вместе с тем, как свидетельствуют документы, задача вывести Англию из войны являлась важной, но подчиненной целью германского руководства. Основные его усилия после разгрома Франции сосредоточивались на непосредственной подготовке войны против СССР. 30 июня 1940 года, то есть на пятый день после прекращения огня во Франции, начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал–полковник Франц Гальдер записал в своем дневнике: «Основное внимание — на Восток… Англии мы должны будем, вероятно, еще раз продемонстрировать нашу силу, прежде чем она прекратит борьбу и развяжет нам руки на Востоке». Разработка плана нападения на СССР началась, судя по документам, 25 июня. Через месяц она развернулась ускоренными темпами и завершилась в первом варианте 31 июня 1940 года. В этот день в Бергхофе состоялось совещание руководящего состава вооруженных сил, на котором были уточнены цели и замыслы войны, намечены ее сроки. Гитлер обосновывал необходимость разгрома Советского Союза стремлением завоевать господство в Европе. «В соответствии с этим, — заявил он, — Россия должна быть ликвидирована. Срок — весна 1941 года». По мнению У. Ширера, в конце мая 1940 года Гитлер мог нанести сокрушительный, даже фатальный удар по Великобритании. С таким мнением трудно согласиться. Для подготовки форсирования Ла–Манша и вторжения на Британские острова требовалось время. Немецкая авиация господствовала в воздухе, однако на море господствовал британский флот и английский народ был полон решимости не допустить вторжения. Кроме того, в это время все активнее включаются в поддержку Англии Соединенные Штаты Америки. Не остался бы, по–видимому, в стороне (это уже из области предположений) и Советский Союз.