Игнатова, Дина? Олег удивленно повел шеей.
Игорь Витальевич сам же неделю тому назад отмахивался от его идеи – разыскать девушку. Смеялся над версией ее косвенной причастности к серии убийств. И над фотороботом ее смеялся, решив, что пожилая женщина подтасовала приметы, увидав первый попавшийся ей на глаза портрет на стенде в их коридоре.
Почему вдруг опять Игнатова всплыла? В какой связи?
– Небось извилиной своей единственной теперь ворочаешь, с чего это вдруг полкан твой про девку пропавшую вспомнил?! Скажи, вот думаешь, нет? – надрывался Игорь Витальевич, брызжа слюной во все стороны. – Думаешь?!
– Так точно, товарищ полковник, думаю.
Честно? Рыков сейчас ни о ком, кроме Женечки, думать не мог. У них все было так красиво, так здорово, так романтично! Как не было даже тогда, когда они еще только познакомились и начали встречаться. Правда, нет-нет да и кольнет его где-то под сердцем. А вдруг все это временно? Вдруг она передумает и снова уйдет от него к более удачливому, более красивому и богатому мужику?
Но Женечка казалась такой искренней, такой счастливой, что колотье вскоре исчезало, почти не оставляя после себя неприятного осадка. Она все время что-то готовила, стирала, убирала, напевала. Она заполнила все пустовавшее без нее гулкое, одичавшее пространство. Он за ней следовал «челноком», помогал, из рук все выхватывал, отнимал утюг, сам все гладил. И был совершенно и безмятежно счастлив.
Ну, до Игнатовой ли ему было?! Он вообще эту неделю работал спустя рукава, то есть попросту – вообще не работал, отсиживал. И вдруг его вызывает Игорь Витальевич и выдает по полной программе. И за кого, вы думаете?! За ту самую Игнатову, о которой сам полковник и слышать не желал еще неделю назад.
– А правильно ты думаешь, Рыков. – Игорь Витальевич тяжело опустил на стол локти, вонзил растопыренные пальцы в свою седую шевелюру. – И в тот раз правильно думал про девку эту.
– Про Игнатову?
– Про нее, про нее, сердешную, – хмыкнул угрюмо полковник. – Девка-то попала в скверную историю, если можно ей верить.
– Так вы ее нашли? Живую?!
– Нашли, нашли, – закивал полковник и с сожалением покосился на вентилятор, лениво гонявший по кабинету волны горячего воздуха. – И живую. Живее не бывает, Рыков.
– И где она теперь? – осмелился спросить Олег, поскольку полковник вдруг задумался, уставившись на вентилятор, и замолчал.
Выглядел начальник его при этом на слабую троечку. Мешки под глазами. Щеки в сосудистых нитках, как в паутине. Давлением повышенным страдал полковник, сердце у него было слабое, и уставал он чаще и быстрее, да разве он признается?