– У меня все-навсего неправильный прикус. И предки из разночинцев, – о школьном прозвище Ксения благоразумно умолчала. Хватит с нее мужниных издевок.
– А глаза у тебя чудесные, синие, как озера. Только почему у тебя такой грустный взгляд?
– Так у меня фамилия Королёва! – Ксения попыталась кокетничать, чтобы скрыть томящую ее печаль: однако, какой приметливый человек, хоть и компьютерщик!
– Замечательная фамилия! Я провожу тебя?
– Проводи. Но ко мне нельзя, – упреждая дальнейшее развитие событий, сказала Ксения. – Я не одна. Дома сынишка, родные.
Пелена грусти еще больше заволокла глаза, придала им аметистовый оттенок. Это невыносимо, на час почувствовать себя свободной и снова возвращаться в тюрьму, к Жарковскому. Нет, если душа выпорхнула из клетки, ее уже ничто не остановит. Вырывающиеся из глаз Ксении всполохи света обнадежили Родиона.
– И ко мне, нельзя. Может, мы сообразим что-нибудь экспромтом? – робко предложил он.
Ксения усмехнулась:
– Отель-мотель-заднее сидение авто? Нет. Так я не хочу.
Когда они вышли из ресторана, Ксения сказала, что хочет пройтись пешком – тут недалеко. Родион пошел рядом. Они вышли на набережную Карповки. На этом берегу – дом ее деда, на противоположном, Аптекарском острове – бывшая квартира. Ксения машинально посмотрела на свои окна: темны. Раненько Вадик стал укладываться спать. А она, по его милости, оказалась бездомной. Хорошо, что у дедули есть место для них с сыном. Ксения и Родион прошли несколько метров по набережной, остановились у серого дома, ее временного пристанища:
– Я пришла. Вон те ворота.
Они остановились у парапета. Родион обнял Ксению, приблизил свои губы к ее губам, завитки его бороды щекотали ей щеки. Колдовские чары опутывали Ксению.
– Что ты со мной делаешь? – простонала Ксения.
Родиону хотелось взять Ксению на руки, поднять на парапет, прильнуть теснее. Но она опускалась все ниже, ослабевшие колени подгибались, и только железные перила ограждения, упираясь в спину, поддерживали ее. И тут над застывшей рекой послышался грохот треснувшего льда. Глухой треск усилился дребезжаньем трамвая, выползающего из-за поворота. Резкие звуки вернули к действительности обоих. Ксения и Родион отпрянули друг от друга, посмотрели на реку. Желтый свет уличных фонарей мерцал в только что образовавшейся промоине. Свежий ветерок холодил разгоряченные лица.
– Первый раз вижу, чтобы весна приходила ночью. Днем-то солнце греет, и лед тает, все понятно. Но ночью… – Ксения задумчиво покачала головой.
– Здесь, под нами проходит коллектор. Теплые стоки нагревают воду и подтачивают лед. Да… – Родион вновь повернул Ксению к себе лицом и многозначительно посмотрев ей в глаза, с лукавством продолжил, – раз лед треснул, господа присяжные заседатели, мы должны… – Родион с лукавством посмотрел на Ксению.