Едва я закончил разговор по телефону, как открылась дверь и показались усы старшего сержанта Савочкина.
— Здравия желаю, товарищ Иванов, — бодро приветствовал меня Савочкин. Правой рукой он отдал честь, а левой бережно держал что-то завернутое в газету.
Я вышел из-за стола, пожал широченную руку сержанта и не удержался от того, чтобы не спросить:
— Что это у вас?
— Вещественное доказательство! Разрешите развернуть?
Я взглянул на Савочкина с недоумением.
Он снял газету, потом лист картона, и я увидел... топор!
«Настоящий топор принадлежит мне, гр. Цыганкову Николаю Сидорову, и отобран при задержании с краденой толью», —
прочел я в протоколе, который положил передо мной Савочкин.
— Прочитали?.. А зараз поглядите на эти зазубринки! — сказал Савочкин и приблизил палец к лезвию топора. — Бачите? Эти зазубрины у меня с того вечера, как мы побывали в Березовой балке, сидят в башке, как гвозди. К каждому топору присматривался...
Я догадался, к чему клонит Савочкин. Здесь меньше всего надо было говорить. Я бросился к сейфу, достал из него одну из поднятых в Березовой балке щепок и поднес к лезвию топора.
— Точно! — закричал Савочкин. — Тут и никакая экспертиза не требуется. Этим топором крест тесали.
— Кто такой Цыганков?
— Сейчас расскажу. А зараз давайте того самого порошку, которым вы посыпали пробку от канистры. На топоре должны быть отпечатки пальцев.
Савочкин говорил дело. Через пять минут мы уже упаковывали выявленные и снятые с лезвия топора отпечатки пальцев.
Потом Савочкин рассказал историю задержания с толем сторожа дровяного склада Цыганкова, известного мне под именем брата Коли.
— Но толь — это близир один, — говорил Савочкин. — Со старой крыши, а прижать на этом деле можно. Цыганков расскажет, как было дело в Березовой балке. Без него там не обошлось. У нас теперь есть свидетель. — Савочкин посмотрел на топор.
— Где же сейчас Цыганков?
— Сидит у нас.
— В КПЗ?
— Нет, что вы! Разве я не понимаю. Возле дежурного гарненько так отдыхает. Я даже газетку ему дал почитать...
— Вы задержали его ночью?
— Известно. Он, как все воры, промышлял ночью.
Допрос Цыганкова пока не входил в мои планы. Он намечался позднее. Но теперь дело менялось. Я поблагодарил Савочкина за инициативу и бдительность и позвонил Росину.
— Знаю, знаю, — откликнулся начальник милиции. — Я не мог лишить Савочкина удовольствия доложить вам лично. Сработал он грамотно и попал в точку.
— Что же делать?
— Тут и думать нечего. Зовите прокурора и допросите Цыганкова.
Я позвонил Снежкову. Минут через двадцать он приехал.
Просмотрев щепки со следами зазубринок, топор и прикинув расстояние между зазубринами и следами их на щепках циркулем, Снежков проговорил: