Словно очнувшись, Люба бросилась к костру.
— Любаш-кыз, смотри, у нас гость! — услышала она вдруг голос Самита.
Навстречу ей шел человек, высоко взмахивая камчой. Она не сразу узнала в нем Виднова. И только когда его лицо осветилось пламенем костра, Люба протянула руку. Поздоровавшись с ним, она тут же вспомнила базу, палатки на берегу озера, Валентину Шелк, с которой он уходил в степь. И этот человек стал ей неприятен.
Приезд Виднова не обрадовал и Лугового. Прошедший день вымотал его здорово, он надеялся выпить наскоро чашку чая и завалиться спать.
— Я к вам по пути, собственно говоря, — произнес Виднов. — Еду из совхоза. Увидел огонь — и вот я у вас!
— Из совхоза?! — воскликнул Луговой, преображаясь. — Пожалуйте, как раз к чаю...
Люба была удивлена мгновенной переменой, происшедшей в Луговом на ее глазах. Куда девалась усталость, как быстро растаял холодный тон, с которым он поздоровался с Видновым. И все решили два слова: «Из совхоза»! Что стояло за ними, — Люба знала.
Луговой и Виднов уселись на кошме перед костром, Малинина взяла на себя обязанности хозяйки.
— Как ваша поездка в совхоз, успешна? — спросил Луговой.
— Пожалуй, да. Правда, я не захватил директора совхоза, он укатил на пленум. Но мне помогли договориться с заместителем. А то было — ни в какую. Короче говоря, рабочих мне выделят.
— Кто же вам помог? — удивился Луговой.
— Меденцева! Я не предполагал, что ее вмешательство окажется столь эффективным. Налицо авторитет, ничего не скажешь...
— Как она устроилась? — спросил Луговой, отворачиваясь от Любы.
— О! Нам с вами так не удастся. Я видел верблюдов, которых ей выделили: локомотивы! А сама ездит на молодой кобылице. Картинка!
Люба молча поставила чашки, чайник, положила лепешку, консервы.
— Может быть, перед чаем пропустим по маленькой? — предложил Виднов, подтягивая к себе большую сумку, отвязанную с седла. Он вытащил из нее бутылку водки и поставил среди чашек.
— В совхозе взял...
Люба запротестовала:
— Это лишнее. Мы приняли обязательство не пить на работе.
Виднов расхохотался.
— Какое там обязательство, Любочка! Бумага все стерпит... Мы в честь нашей встречи...
— Борис Викторович! — Люба с мольбой и надеждой посмотрела на Лугового.
Виднов продолжал уговаривать:
— Есть случаи, когда без рюмки, как без языка...
— Мы не предусматривали никаких случаев, — отрезала Малинина.
— Тем более. Нет правил без исключения. Как вы думаете, Борис Викторович?
Луговой опять промолчал. Любе стало обидно уже не оттого, что Виднов не послушал ее и ловкими ударами ладони в дно бутылки вышибал пробку, а оттого, что ее не поддержал Луговой.