За два часа до «Ч» (так называлось время взрыва) весь состав экспедиции вывезли на сороковой километр от «центра», откуда можно было наблюдать развитие взрыва. Утро было пасмурным, по небу шли низкие тучи.
Общий вид испытательного поля до взрыва с расстояния 5000 м.
В группу для проведения заключительных операций попал и я. Сейчас я уже не помню, кто снаряжал заряд электродетонаторами, кто выкатывал его на площадку грузового лифта. Г.П. Ломинский закрепил башмаки на рельсах, чтобы тележка с зарядом не двигалась во время подъема.
Нашу группу по работе с лифтами и лебедкой опять воссоздали. Как я понимаю, ответственность с нас за работу подъемных механизмов никто не снимал. Подъем заряда осуществляли С. Матвеев и Г. Ломинский. Я должен был поднять на пассажирском лифте членов госкомиссии и исполнителей окончательной операции — состыковки высоковольтных разъемов блока зажигания с источником питания.
Подняв всех на площадку башни, я спустился вниз и запер лифт на замок. Закончив операции с зарядом, все спустились вниз по лестнице и вышли через проходную к машинам. Вход на территорию «центра» и выход отмечался по списку. Почему-то запомнилась фамилия генерала Осетрова, который производил проверку.
По пути от «центра» до площадки «Н» на пятом километре находился промежуточный пункт «ПП» — бетонная будка. В ней щит с предохранительными вставками, которые нужно было вставить в гнезда. После этого будку закрыли, и колонна двинулась дальше. На машинах мы подъехали прямо к зданию 12П, которое было опечатано и охранялось. Генерал Осетров снял охрану, двери вскрыли, руководство и члены комиссии вошли в правую дверь. В том помещении находилось устройство для подачи напряжения на исполнительные элементы подрыва заряда, что-то вроде временного реле, которое включалось за определенное время до подрыва (сейчас хранится в музее ВНИИЭФ). Исполнители, в том числе и я, водители, офицеры охраны разместились во втором помещении.
На стене висел динамик, который голосом Мальского вещал: «Осталось 60 минут… осталось 30 минут…пять секунд, четыре, три, две, одна, ч…» Все замерли в ожидании взрыва. Вдруг уши заложило, прошла ударная волна, волна сжатия, затем подошла волна разрежения, и в двери засвистел всасываемый воздух. Затем раздался грохот — прошла звуковая волна, несколько раз отразившись от невысоких горных отрогов.
Дверь открыли, мы вышли из каземата, и перед нами открылось грандиозное зрелище. Там, где находился «центр», поднималась вверх шляпа гриба, переливаясь разными цветами, от темного до красного, увеличиваясь в размерах. Ножка этого гриба опиралась на землю, поле полигона было скрыто пылью.