За капониром на месте проверки уже стояла тележка с бомбой. Стенд устанавливался метрах в пятистах, в бетонном блиндаже. В течение одной минуты на БФ подавалось высокое напряжение, после чего снималось, кабель закорачивался и сматывался на катушки. Перед проверкой на машине развозили охрану на расстояние около километра, а офицеры были за нашим блиндажом. В самом блиндаже кроме нас с Желтовым был еще один из членов госкомиссии. Связь с машинами осуществлялась по полевым телефонам.
Отсоединив кабели от БФ, опломбировав высоковольтные штыревые разъемы (ВШР) и люк на корпусе бомбы, мы накрыли ее брезентом и вызвали машину. Собрали охрану, подсоединили тележку к машине, и эскорт двинулся к ангару, а мы с Костей занялись погрузкой своего имущества. А потом уже в ангаре ждали момента последней операции — снаряжения заряда электродетонаторами. Но ее перенесли на утро, чтобы не оставлять на ночь заряженную бомбу.
В пять часов утра приступили к снаряжению. В сборочном зале в это время было очень мало людей: кто-то из руководства и из комиссии. Носовая, или головная, часть бомбы, если ее можно так назвать, откидывалась на петле, открывая доступ к ШЗ. Хвостовая часть снаряжалась через люки на корпусе.
Желтов извлекал очередную пробку из специальной тары и подавал ее мне. Я взамен отдавал пробку, окрашенную в красный цвет, в которой вместо КД стояла закоротка фалып-КД. Таким образом поочередно во все розетки были вставлены боевые пробки. Член комиссии проверил крепеж боевых пробок, наличие в ящике красных с закоротками, после чего мы расписались в его журнале.
А далее шли операции по стыковке высоковольтных штыревых разъемов от БФ к ответным частям на блоке автоматики. Мы его называли «бочкой». Действительно, по форме он напоминал бочку диаметром 40–50 см с двумя хромированными ручками и замком, при помощи которого включалась готовность к работе.
Итак, ВШР состыкованы, замок включен, дверки люков завернуты на винты, и тележка с бомбой выкатывается на яму. Самолетом-носителем был ТУ-4, тот же, что и на полигоне № 71.
Окончив свои операции по подготовке заряда, мы собрались в автобусе, который должен был доставить нас на 40-й километр от «центра». Нам раздали темные очки, проинструктировали, как вести себя во время взрыва. Подъехав к НП увидели и наших сотрудников, и военных, стоявших небольшими группами. Между ними прогуливался высокий плечистый человек в гражданской одежде с фотоаппаратом на шее. Выяснилось, что это первый заместитель Берии по атомной проблеме — Мешик. Позже, во время подготовки следующей бомбы, нам довольно часто приходилось с ним встречаться.