— Ты хочешь сказать, что собираешься избавиться от него? — спросил он.
— Нет! Это самая последняя идея, которая могла бы прийти мне в голову. Черт возьми, почему ты обращаешься со мной как с…
— Прости, прости меня, — прервал он ее. Том все еще был зол на нее, но нечто рациональное у него в мозгу, что еще поддавалось контролю, подсказывало, что конфликт здесь не поможет. — Эта новость просто придавила меня, как тонна кирпичей. — Том хотел заставить ее понять его чувства. — Я ничего не знал об этом, понятно?
— Но у меня в сумочке лежит суррогатный контракт, — сказала Джулия, опершись руками о край столика так, что побелели костяшки пальцев. — И на нем стоит твоя подпись, датированная апрелем этого года. Это было менее трех месяцев назад. Лоретта сказала, что вы оба согласны на этот шаг и что ты одобрил идею, чтобы она летом занялась поисками суррогатной матери. К тому же в клинике нашлась твоя замороженная сперма. Что это могло значить? Только то, что ты, вероятнее всего, дал свое согласие на искусственное осеменение…
— Действительно, пять с половиной лет назад, когда мы пытались доказать всем свое право на ребенка, моя сперма была положена туда на хранение, но никак не три месяца назад! Кого-то подкупили, Джулия, и моя подпись на контракте Лоретты была подделана. Я не давал своего согласия на что-либо подобное!
Джулия дрожала всем телом, дрожала так сильно, что Том не мог этого не заметить и остаться спокойным.
— Тише, тише, — сказал он и попытался снова взять ее за руки.
Ребенок. Их ребенок. А еще час назад они даже не знали друг друга. Было отчего потерять почву под ногами!
— Отпусти меня, Том, — сказала она, подразумевая под этими словами нечто большее. Джулия прогоняла его.
— Ты уверена, что с тобой все хорошо?
— Да. Нам нужно обсудить эту проблему. — Она неловко оперлась на столик, чтобы устоять на ногах, выпрямилась, стараясь собраться с мыслями. — Во-первых, я хочу сохранить этого ребенка. Этот вопрос даже не обсуждается. Это основополагающее положение, от которого мы будем отталкиваться, принимая любые решения!
Джулия гордо вскинула голову, и глаза у нее сверкнули. Том ответил ей таким же взглядом. Сейчас им обоим было очень важно показать друг другу собственную значимость.
— Что же будет с твоей жизнью, когда в ней появится малыш? — спросил он.
— Полагаю, моя жизнь станет такой же, как и у других одиноких матерей, — ответила Джулия без тени смущения или беспокойства. — Ребенок изменит мои планы, мои приоритеты, мое финансовое положение. Изменится абсолютно все.