— Главное, чтобы в твоей хижине был набитый едой холодильник. У меня такое ощущение, будто я несколько дней не ел.
— У меня есть кое-что получше. Хижина принадлежит курорту. И первое, что я потребовала, — это доставку блюд местной кухни.
— Отлично! Что нас ждет сегодня вечером?
Тамара голову дала бы на отсечение, что в это безумное мгновение Этан говорит не о еде. Тем не менее она никак не могла вспомнить, что заказала сегодня утром.
Увидев растерянное лицо молодой женщины, Этан хохотнул:
— Не важно. Что бы это ни было, я съем все. — Потом помолчал, многозначительно глядя на нее. — Что счастье делает с человеком? Возвращает ему аппетит.
— А ты счастлив?
Он остановился и в очередной раз притянул ее к себе:
— Если помнишь, при встрече ты не бросилась прочь, все еще разговариваешь со мной и даже пригласила на ужин. Так что я просто в экстазе.
Радость забурлила в крови Тамара. На прошлой неделе ей открылись удивительные вещи: она не должна больше притворяться. Она стала самой собой — женщиной, готовой к новому старту.
— Я тебя такой никогда не видел, — заметил Этан.
— Какой?
Он вглядывался в ее лицо, изредка задерживаясь на губах:
— Я никогда не видел тебя такой спокойной и довольной. Ты в самом деле счастлива?
Тамара кивнула. Она действительно никогда и нигде не чувствовала себя так безмятежно, как на пляже Колва.
— Нет, здесь что-то большее, — задумчиво протянул Этан.
Он был прав. В Мельбурне, после смерти Ричарда, Тамара тоже осталась одна, но тогда все обстояло иначе. Ее затянул водоворот похорон и бесчисленных поездок к адвокатам. Она захлебывалась в потоке бумаг, да еще пришлось разбираться с красоткой Соней, подружкой Ричарда.
А здесь она могла быть самой собой.
Она улыбнулась:
— Ты, наверное, считаешь, что хорошо меня изучил, да?
— Я смело могу утверждать, что здесь ты чувствуешь себя комфортно.
— Это из-за места. — Она показала на бесконечные пески, мерцающее море, небо в пурпурных полосах, усыпанное бриллиантами звезд.
— Я очень рад за тебя, Там. Очень рад.
Она понимала, что Этан говорит искренне, и за это полюбила его еще больше. Тамара призналась себе, что тосковала по нему.
И вот он здесь, со своей лихой пиратской улыбкой, в шортах цвета хаки и белой футболке, подчеркивающей загар. Этан Брукс был великолепен. Молодая женщина надеялась, что, приехав сюда, он выразит готовность заняться изучением той искры, которая то и дело мелькала между ними.
— Ты так смотришь… — произнес он.
Испугавшись, что покраснеет, она вздернула брови:
— Я?
Этан наклонился и поцеловал ее:
— Ага. И сияние твоих прекрасных глаз говорит, что у меня есть шанс.