— Да, но к тебе Люцифер подходит безбоязненно и ласкается, как собачонка.
— Так почему бы тебе не позволить мне объездить его? — напряженно предложила Жанна. В ее голосе слышались страх и раздражение. Они спорили с Таем об этом с тех самых пор, когда Безумный Джек заявил, что пеший человек, несущий золото, — все равно что мертвый человек.
— Упаси меня Бог от упрямых женщин, — пробормотал Тай. — Я битых полчаса объяснял тебе, почему это невозможно. Если этот жеребец взбрыкнет, ты неделю подняться не сможешь, уж я-то точно знаю! Ты, конечно, быстрая и целеустремленная, но эти качества не сравнятся с требуемой в этом деле грубой физической силой, которая вполне может понадобиться, когда Люцифер обезумеет, почувствовав на своей спине ездока.
Тай нервно поправил скользкие кожаные ручки седельных сумок у себя на плече и снова принялся убеждать девушку в своей правоте:
— К тому же тебе нужно приучать Зебру к недоуздку и подпруге, вот что должно занимать тебя в данный момент. Уверен, ей эти ремни придутся не по душе. А еще я собираюсь соорудить для тебя стремена. Они кобыле тоже не понравятся, но иного шанса удержаться у нее на спине, если она вдруг понесет, я не вижу. К тому же ты поедешь не одна, а с Безумным Джеком. Одному из вас нужно крепко держаться в седле, чтоб другому было за что уцепиться.
Жанна открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Тай был прав. Ей совершенно не хотелось стеснять свободу Зебры, надевая на нее недоуздок и подпругу, но выбора у нее не было. Если от этого будет зависеть жизнь наездников, им лучше иметь более прочную связь с лошадью, нежели вербальную. Особенно если они поедут вместе с Безумным Джеком.
— Когда доберемся до Вайоминга, ты снова сможешь ездить на Зебре так, как тебе нравится, — сказал Тай. — Черт побери, ты даже можешь отпустить ее на свободу, мне все равно, но до тех пор, пока мы не окажемся в безопасности, Жанна, нужно делать так, как я говорю.
Закрыв глаза, она покорно кивнула:
— Я знаю.
Тайрелл удивленно воззрился на девушку. Он ожидал ярых протестов против ограничения свободы кобылы. Глядя в ее расстроенное лицо, он осознал, каких усилий стоило ей принять это решение. Забыв о своей клятве даже пальцем не касаться Жанны, он схватил ее руку и крепко ее сжал:
— Все хорошо, милая. Даже если на Зебре будут надеты недоуздок и подпруга, ты не сможешь заставить ее подчиняться тебе. Ты недостаточно сильна, чтобы приказывать такому крупному животному. Эти ремни нужны исключительно для того, чтобы сообщить кобыле, в какую сторону ты хочешь ехать. В остальном все зависит от нее, и не важно, что на ней надето. Это партнерские, а не принудительные отношения.