Если мы хотим понять природу возникновения и подъёма нацизма и суть конфликта между Британией и германским рейхом, то нам вначале следует ознакомиться с международными отношениями новой германской нации начиная с 1870 года.
Всё стало окончательно ясно к 1900 году.
Каким бы парадоксальным ни казалось такое утверждение, но верно то, что Германская империя возникла из постнаполеоновской трясины: нация, собранная из беспорядочного скопления воинственных княжеств, была наконец консолидирована «железом и кровью» вокруг самого воинственного из германских государств — Прусского королевства. Вот так в семидесятые годы девятнадцатого века перед глазами изумлённого Запада восстал из ничего Второй германский рейх.
Это было весьма неустойчивое сооружение: соединение феодальной алчности и впечатляющих научных достижений. В конечном итоге получилось весьма причудливое сочетание несгибаемой прусской армии с лучшими на всём Западе музыкой, физикой, химией, политической экономией, историографией, философией и филологией. Начало было поистине устрашающим и величественным.
Достаточно скоро это новое династическое германское государство, вполне сознававшее свой могучий потенциал и преисполненное самоуверенности, привлекло самое пристальное внимание великой британской державы (2). В те первые дни Англия мало интересовалась германской политикой, занятая колониальным соперничеством с Францией и «большой игрой» в Центральной Азии, куда были отвлечены большие массы войск для противостояния с царской Россией (3). Германия же в силу своей раздроблённости ускользала от пристального внимания британских генералов. Дело не в том, что германская торговля не имела для Британии никакого значения, — справедливо как раз противоположное. Но когда, под руководством блестящего стратега и имперского канцлера (1870-1890) Отто Бисмарка, постепенно изменилась природа торговых отношений между Британией и Германией, то есть когда последняя перестала в этих отношениях быть поставщиком продовольствия и покупателем промышленных товаров, а, напротив, стала самостоятельной промышленной державой, тогда британское министерство иностранных дел и теневые клубы, проникнутые мрачными предчувствиями, принялись обдумывать складывавшуюся ситуацию (4).
Было очевидно, что Германия извлекает немалые выгоды от простого заимствования: немцы имели возможность в готовом виде получать технологии от своих европейских партнёров и значительно их усовершенствовать, что позволяло избежать бремени больших расходов на предварительные исследования. Но даже развивающееся без ограничений промышленное производство остаётся проблематичным: если предприятия хотят иметь прибыль, то национальная буржуазия редко может положиться на местные, внутренние рынки — они, как правило, оказываются слишком узкими и быстро насыщаются. Куда можно сбыть излишки произведённой продукции, чтобы получить доход? Куда сбрасывает свои излишки Британия? В свои колонии. Исходя из этого Германия тоже ринулась добывать себе «место под солнцем».