Пропищало восемь, когда я свернул налево с Рублевского шоссе. За автобусной остановкой Пал Андреичу плохо стало. Он приказал тормознуть и выскочил в подлесок. То ли съел что-то неудобоваримое, то ли мартини у Юлии Сергеевны перебрал.
Я тоже вышел из машины и следил за народом на остановке. Вдруг кто-нибудь любопытный с оружием под мышкой захочет узнать, почему это из джипа прямо в кусты несется депутат Живагин. Заказных убийств на тот момент хватало…
Что-то случилось, когда я еще спускался с подножки. На остановке стояли всего три человека – двое парней и старушка сельского вида. Ладно, если бы только бабушка упала. С людьми почтенного возраста всякое бывает.
Они упали одновременно, будто роботы, которым питание отключили. Старуха тихонько осела в сугроб, парни что-то простонали и завалились рожами вперед. У меня почему-то сразу воспоминание о той глупой презентации промелькнуло. Вдруг это актеры кино рекламируют? Но в глуши, и чтобы почтенная бабушка вот так…
Шеф что-то выкрикнул. Еще лопатки парней с остановки не коснулись земли, как я находился уже рядом с ним. Пал Андреич был очень бледным и с трудом держался на ногах. Он вцепился мне в плечо, все время бормотал, пока я тащил его к машине. По его лицу катились капли пота размерами с бусину.
Как полагается в таких случаях, я проверил состояние шефа. У него был небольшой жар, моментом пересохли губы – я тогда еще подумал, что это от мороза (он ведь в костюме под снегопад выскочил). И еще зрачки так сильно расширились, будто Андреич под кайфом. В остальном он выглядел здоровым. Но, несмотря на это, едва мог говорить. Шептал, чтобы я тотчас позвонил Юлии Сергеевне, пытался схватить телефон слабыми пальцами.
Что с ним случилось и почему он тогда не заснул, я не знаю до сих пор. Как и то, почему меня не взяло…
Мне следовало незамедлительно ехать в больницу, чтобы передать Андреича в руки специалистам. На всякий случай я держал рядом открытую аптечку – адреналин и несколько видов сердечных лекарств.
В Сареево когда-то был медпункт, но с приходом демократии его закрыли. Двигаться к базе отдыха я не мог, поскольку сомневался в компетенции тамошней медсестры. Поэтому развернулся обратно на трассу и набрал московскую экстренную службу спасения. Выслушал обращение автоответчика, но голоса оператора не дождался. Это меня не удивило – бывает.
Поразило другое. У выезда с Красногорского шоссе лежали люди. Больше десятка – мужчины и женщины, без разбору. Наверное, дожидались маршрутки, совсем как те, на остановке у базы. Никто из них не шевелился.