Чеченцы с моей стороны выдержали этот взрыв очень спокойно и стали говорить по существу. Я ничего не понимал. Да меня фактически и не спрашивали. Меня просто, как вещь, делили две эти группировки, а я должен был сидеть и ждать своей участи, о которой, возможно, мне будет объявлено.
Что мне оставалось?
Я сидел и ждал.
Депутат Государственной думы от Центрального округа Москвы, член Комитета по безопасности, кандидат технических наук, свободный и обеспеченный человек, в своей родной стране, я должен был тупо наблюдать, как за меня решали мою судьбу и жизнь. Один из наших ребят из Тольятти по имени Шамад еще недавно работал следователем. Поэтому он прекрасно знал и воровской жаргон, и аргументы, которые надо приводить на сходках и разборках.
– Допустим, Аслан имеет право на этого коммерсанта, – говорил он нарочито по-русски… – Но смотри, Хоза, что произошло. Коммерсант написал заявление, ушел с работы, забрал свою долю, и никаких претензий к нему не было. Какого черта претензии возникли через четыре года, когда коммерсант уже принадлежит другим хозяевам?
Это все говорилось обо мне. Я был вещью, которой пользовались! Которая кому-то, оказывается, принадлежала!
Но дело все равно оборачивалось не в нашу пользу. Хоза нуждался в деньгах и продолжал настаивать, чтобы чеченцы отдали чужого.
Вдруг кто-то сказал:
– Мы уже один раз разбирались, у нас был посредник, давайте его вызовем.
Вызвали. Приехал чеченский судья и тут же заявил:
– Я этим людям руки тоже не подам – они мне предлагали войти в долю и украсть Артема.
Дидигов с компанией были морально уничтожены. Они серьезно подставили Хозу – ведь он приехал честно разбираться, по чеченским понятиям, а получилось все по-бандитски несправедливо.
Разборка закончилась миром. Хоза сказал:
– Все, больше мы Тарасова не трогаем!
Я тогда уступил и пожал руку Аслану Дидигову, и мы даже договорились вести совместный бизнес…
Малик был очень доволен, поскольку считал, что продолжения больше не будет. А я чувствовал: все только начинается. И не ошибся! Дидигов проиграл в казино огромную сумму, и у него снова возродилась идея-фикс: отнять деньги у меня, чтобы расплатиться со своими долгами…
Во время этих разборок в Москву ко мне должна была приехать делегация английских парламентариев. По моей инициативе в Лондоне было создано специальное общество дружбы между парламентами России и Англии, и мы периодически обменивались визитами и делегациями.
Я понимал, что на меня запросто могут напасть и во время визита англичан. Пришлось обратиться за помощью к Лужкову. Я написал, что за мной охотится мафия и поскольку я боюсь международного скандала, то прошу на время приезда англичан выделить мне охрану.