Представив себе, как подобное послание будет встречено ее чопорной кузиной Джорджиной или бабушкой Мод, Алина подавила усмешку.
От дверей раздался голос ее брата, обещая долгожданный перерыв. – Боже правый. Тебе, должно быть, совсем нечего делать, если ты занялась письмами.
Она с лукавой улыбкой подняла взгляд на Маркуса. – И это говорит единственный человек на свете, являющийся еще более отвратительным корреспондентом, чем я.
- Я презираю каждый аспект этого занятия, - признался Маркус. – На самом деле, единственное, что может быть хуже, чем писать письмо, это получить его – одному Богу известно, почему все думают, что мне интересны подробности его или ее жизни.
Продолжая улыбаться, Алина положила ручку и взглянула на крошечное пятнышко чернил на кончике своего пальца. – Тебе что-нибудь нужно, дорогой? Умоляю, сделай хоть что-то и спаси меня от этой невыносимой скуки.
- Нет нужды умолять меня. Спасение близко… или, по крайне мере, нечто, что тебя отвлечет. – Он показал ей запечатанное письмо в своей руке, и на его лице появилось странное выражение. – Из Лондона доставили посылку, это пришло с ней.
- Из самого Лондон? Если это устрицы, за которыми мы посылали, то они пришли на два дня раньше…
- Это не устрицы. – Маркус большими шагами направился к дверям и жестом позвал ее. – Посылка для тебя. Пойдем в холл.
- Хорошо. – Алина методично закрыла хрустальную бутылочку с клеем, которым пользовалась, чтобы запечатывать конверты, и закрыла коробку с красными восковыми печатями. Когда все было разложено по своим местам, она встала из-за стола и последовала за Маркусом в холл. Воздух был напоен пьянящим ароматом роз, как будто весь холл протерли дорогими духами.
- О Господи! – вскликнула она и резко остановилась, увидев огромные букеты цветов, которые заносили из повозки, стоящей снаружи. Горы белых роз, некоторые были еще плотными бутонами, некоторые – уже полностью распустились. Двоих лакеев вызвали помочь извозчику, и они втроем сновали туда-сюда и носили букет за букетом, завернутый в жесткую белую гофрированную бумагу.
- Их пятнадцать дюжин, - резко сказал Маркус. – Сомневаюсь, что в Лондоне осталась хоть одна белая роза.
Алина не могла поверить тому, как стучит ее сердце. Она медленно прошла вперед и вытащила одну розу из букета. Обхватив пальцами нежную чашу цветка, она наклонила голову и вдохнула его сильный аромат. Его лепестки прохладным шелком коснулись ее щеки.
- Есть еще кое-что, - сказал Маркус.
Проследив за его взглядом, Алина увидела, что дворецкий указывает еще одному лакею взломать большой деревянный ящик, полный завернутых в коричневую бумагу свертков размером с кирпич. – Что в них, Сэлтер?