- Какое письмо? – услышала она задушенный голос Маккенны.
- То, что ты прислал ей… в котором просил денег, потому что хотел бросить учение и сбежать от мистера Илбери. Миссис Фэйрклоз читала мне письмо… и слова, написанные тобой заставили меня понять… что пока ты есть на этом свете, я хочу продолжать жить здесь. – Алина неожиданно оборвалась, глаза ее затуманились, она отчаянно пыталась сморгнуть слезы.
Маккенна издал резкий звук. Подошел к ее креслу и сел перед ней на корточки, дыша так, словно кто-то ударил его в живот.
- Я никогда не думала, что ты вернешься, - сказала Алина. – Я не хотела, чтобы ты когда-нибудь узнал о несчастном случае. Но когда ты вернулся в Стоуни Кросс, я решила, что близость с тобой – даже на одну ночь – стоит любого риска. – Вот почему я… - Она замешкалась, буйно покраснев. – Ночь деревенской ярмарки…
Тяжело дыша, Маккенна потянулся к подолу ее платья. Алина поспешно наклонилась и остановила его, судорожно сжав его запястье. – Подожди!
Маккенна замер, мускулы на его плечах напряглись.
- Шрамы от ожогов так уродливы, - прошептала Алина. – Они по всем моим ногам. Тот, что на правой, особенно ужасен, потому что почти вся кожа обгорела. Иногда мне трудно распрямлять ногу, когда кожа натягивается, и мышцы сокращаются.
Какое-то мгновение он словно пытался постичь сказанное, а затем, оторвав ее пальцы от своего запястья, одну за другой снял с нее комнатные туфельки. Алина старалась побороть тошноту, прекрасно понимая, что он увидит. Она несколько раз подряд сглотнула, пока соленые слезы обжигали ее горло. Он забрался под ее юбку, и его руки скользнули по ее напряженным бедрам, его ладони плавно двигались по ткани ее панталон, пока он не нащупал завязки на ее талии. Лицо Алины стало бледным как мел, а затем ярко запылало, когда она почувствовала, как он потянул за завязки на белье.
- Позволь мне, - пробормотал он.
Она неловко подчинилась, приподняв бедра, и он спустил панталоны с ее ягодиц и стащил с ее ног. Подол ее юбки оказался задранным до самых бедер, холодный воздух омывал ее обнаженную кожу. От тревоги лицо и шея ее сильно вспотели, и она промокнула щеки и верхнюю губу рукавом.
Стоя на коленях перед ней, Маккенна взял одну из ее ледяных ступней теплой рукой. Большим пальцем он погладил розовые кончики пальцев на ее ногах. – На тебе были туфли, когда это случилось, - сказал он, уставившись на бледную, гладкую кожу ее ступни, тонкий узор вен у подъема.
Глаза ее защипало от пота, когда она открыла их и взглянула на его опущенную темную голову. – Да. – Она дернулась всем телом, когда его ладони скользнули к лодыжкам.