Так мы провели две недели в имении ее отца. Чем ближе мы узнавали друг друга, тем упорнее становились наши стычки. Непримиримая борьба, которую я предвидел, уже началась. Так, она беспощадно высмеивала мое, по ее выражению, «торгашеское понимание жизни». «Каждый болгарин, — говорила она, — в душе мужик, а что касается разницы между торговцем и крестьянином, то она вообще ничтожна. Любой торговец и по сознанию, и по морали — тоже мужик. Таков же он, как правило, и по происхождению». Мне оставалось лишь потешаться над нелепостью и предвзятостью ее рассуждений.
3
Однажды, накануне официальной помолвки, мы поехали в ближайший город, где она собиралась принять участие в тамошних состязаниях — стрельбе по живым голубям и заодно купить все необходимое для помолвки.
Не буду подробно расписывать наше путешествие на пароходике, который вез нас, скажу только, что она уже там спровоцировала меня на сцену ревности. Всю дорогу Йоника кокетничала с двумя англичанами. Сам же я не знаю ни слова по-английски, поэтому чувствовал себя очень глупо. Вечером в отеле я потребовал от нее объяснений. Так мы серьезно поругались в первый раз…
На другой день начинались состязания. Они собрали огромную толпу зевак. Участников насчитывалось пятнадцать человек, из них три женщины, йоника волновалась, нервничала с самого утра — все еще не оправилась после нашей вечерней ссоры. Она заявила, что в таком состоянии обязательно провалит состязания, и решила в них не участвовать, но позже, кто знает почему, все же поехала туда. И этот-то турнир стрелков, дорогой мой, спас меня, исцелил от мучительной страсти к этой женщине. За какие-то полтора часа я возненавидел ее и почувствовал к ней такое отвращение…
Ей выпало по жребию стрелять третьей. Вот вышел на плац первый стрелок: тощий румын. По условленному знаку дверца одной из клеток, где сидел пестрый голубь с предварительно ощипанным хвостом, распахнулась. Но птица не спешила на свободу. Она спокойно зашагала по земле, вращая миниатюрной головкой. Ее пытались поднять в воздух с помощью деревянных шариков. Только когда в ее сторону покатили третий, она неохотно расправила крылья. Но вместо того, чтобы лететь прямо перед собой, голубь взял и повернул на публику. Стрелок все же успел сразить его, и тот упал возле своей клетки. Выпустили второго — та же история. Просто птицы были очень смирные и закормленные. Казалось, они понимали, что их ждет, и поэтому летели к зрителям, как бы прося У них защиты. Когда одной из них удалось благополучно 58 увернуться от выстрелов, она стала садиться на плечи и шляпы людей, сдаваясь им на милость.