Волчьи ночи
© Перевод О. Кутасовой
Под вечер, когда туман над полем рассеялся и снег стал красным от заката, пять волков из редкого леска обок дороги тронулись к горам.
Стая шла прямо к сверкающим в лучах заходящего солнца снежным вершинам, белые шапки которых искрились на фоне чистого синего неба.
Ни один из волков не оглянулся назад, туда, где целых шесть дней они бродили в поисках пищи. Открытая равнина с прямыми телеграфными столбами, в проводах которых свистел ветер, с оголившимися деревьями, с нацеленным, как копье, журавлем деревенского колодца, едва виднеющимся на горизонте, внушала им теперь страх.
Свесив хвосты и опустив морды, на которых от дыхания осел иней, волки медленно брели друг за другом. Впереди шел вожак, большой красный волк, — он неотрывно смотрел перед собой, словно прилепился голодным взглядом к какой-то точке в горах и боялся выпустить ее из виду; за ним — злая понурая волчица, потом — два старых волка и позади всех — серый.
Серый был самым мелким и всегда ходил последним. Шкура у него была чистая и гладкая, морда по выражению больше походила на собачью. Глаза смотрели не так мрачно и сурово, как глаза его товарищей, а в мягкой поступи длинного тела чувствовалась какая-то озабоченность и недоверие. Он часто отставал, зачуяв кость, мышь или кротовую нору, не замеченные другими, и рыл снег.
Все эти шесть дней волки не ели. Только серый со своим собачьим нюхом набрел возле одной овчарни на скелет сдохшей этой осенью овцы и на две лошадиные ноги. Он отстал и съел голые, выпитые снегом и землей кости; это не утолило голода, но червячка он все же заморил.
Сейчас серый был настороже. Все чаще волки показывали друг другу голодный оскал, все чаще темная шерсть на их спинах вставала дыбом. В лесочке они старались держаться порознь и не спускали друг с друга тяжелого горящего взгляда. Два старых волка исподтишка следили друг за другом, а голодная нетерпеливая волчица пыталась заставить всю стаю выть. Когда волки не захотели ей подвывать, она принялась ластиться ко всем по очереди, стараясь незаметно укусить. Серый хорошо знал, что значит дать себя укусить. Знал, что дело примет еще худший оборот, если он схватит волчицу за горло. Голод еще не лишил его благоразумия — он быстро и ловко ускользал от ее зубов, не загораясь и не свирепея. И волчица оставила его в покое — холодность серого оттолкнула ее. Но та неизбежная минута, когда один из волков будет съеден, приближалась. Серый чувствовал, как она надвигается.