— Где боеприпасы получать? — только и осталось спросить помрачневшему наемнику…
…Оружейная и торговая лавка фриманов находилась прямо через двор от каптерки коменданта. На первом этаже стояли какие-то металлические контейнеры и бочки, и пришлось подниматься на второй этаж. Там помещение перегораживала обтянутая сеткой-рабицей перегородка, а за ней, как на витрине магазина, оказались аккуратно разложены товары: оружие, коробки с патронами, куча консервных банок, ящик с водкой и горка армейских сухпайков. Владельца этого великолепия пока видно не было, и Шрам постучал кулаком в стену, сопроводив стук криком:
— Есть кто живой?
— Сейчас, сейчас, дарагой! Мигом буду! — раздалось в ответ.
Судя по акценту, а потом и по характерной внешности, владелец лавки был родом откуда-то из стран Кавказа или сопредельных территорий, скорее всего, армянин. Среднего роста, смуглый, чернявый, горбоносый и традиционно заросший густой щетиной.
— Привет, дарагой! — поздоровался торговец. — Я Ашот, будим знакомы! Мине комендант записочку на ПДА скинул, щас все арганизуем, пагади маленько!
Ашот действовал предельно оперативно: не успел Шрам и глазом моргнуть, как на столике у окошка для торговых дел уже лежала горка коробок с патронами и холщовый мешок, в котором, судя по объемным очертаниям, покоились ручные гранаты.
— Вазьми, дарагой, рибятам пиривет передавай!
Шрам сгреб со стола — прилавка боеприпасы и рассовал их в свой рюкзак. Ашот, не упуская случая, поинтересовался, не надо ли чего «джигиту», получил уклончивый отказ и замолчал, с белозубой улыбкой наблюдая за наемником. Да, этот деятель не проторгуется, вон как умеет с клиентами язык общий находить, прямо душа-парень. Не зря же по способности вести дела армян знающие люди часто ставят на одну планку с евреями, еще сомневаются, кто ловчее.
Едва Шрам вышел на улицу, как над головой вдруг ожил старый, мятый дюралевый репродуктор громкой связи, по которым в советские времена объявляли учебную тревогу или включали особо важные сообщения по радио. Бродяга от испуга даже шарахнулся, когда прямо над ним вдруг захрипело, зашипело и многократно усиленный голос Ашота с непередаваемым акцентом обратился к неведомому собеседнику:
— Яр, а Яр, а что у меня есть!
С другой стороны двора, где виднелся ряд больших ворот гаражей — ангаров для грузовой техники, над которыми виднелась здоровенная вывеска с надписью черной краской «мастерская», второй такой же громкоговоритель отозвался несколько секунд спустя хрипловатым басом:
— Ну и что там у тебя есть?
— А заходи, дорогой, пакажу!