— Тебе нравится?
— Конечно, нравится! — кричу.
И — вспоминаю. Вспоминаю — ужас, ужас! Ведь сегодня же Рождество, а у меня для Муцуки и подарка-то нет! Не подумала, забыла…
— Ну и чего же вы желаете откушать? — смеется он.
— Знаешь, Муцуки, я вообще-то телескоп для тебя заказала, только в магазине говорят — конец месяца и все такое, так что они предупредили: его вовремя могут и не привезти…
Красиво вру, — так гладко, сама себе удивляюсь!
— Ух ты, телескоп! — Из глаз Муцуки буквально сыплются искры. Мой муж — из тех несчастных, что привыкли верить людям на слово.
Интересно, сколько супружеских пар нынче вечером тоже будут ужинать в ресторанах?
Я смотрю — и вижу: огни наших комнат отражаются в чистых, сверкающих оконных стеклах.
Так и живем… все вместе.
Лиловый человечек — и Древо Кона.
Муж-гей — и вечно пьющая жена.
И все мы — только смутные, сплетенные отражения в оконных стеклах.
Секо все еще говорила по телефону — как необычно для нее! Точнее, говорила как раз не она, — она, если бы могла, должно быть, уже давно повесила бы трубку. Секо ненавидит телефоны.
— Тебе бы надо ей позвонить, — повторял Кон, так что поначалу я звонил Секо довольно часто. Когда я говорю «поначалу», то имею в виду то время, когда мы с Секо только-только познакомились и начали встречаться. Естественно, все это было до нашей свадьбы! Кон утверждает, что женщины, все до единой, — тайные агенты на службе у телефонных компаний, однако всякий раз, как я пытался поговорить с Секо по телефону, голос ее звучал раздраженно.
— Может, нам уже пора поговорить об этой истории с телефонами? — спросила она.
— О какой истории с телефонами? — сказал я, разглядывая зажатую в руке десятийеновую монетку.
Тем вечером шел дождь, и я звонил ей из какого-то бара, стилизованного под Дикий Запад.
— Я имею в виду — не стоит считать себя обязанным постоянно мне названивать, — объяснила она. — И вообще, ты ведь тоже не особенно любишь трепаться по телефону, правда, Муцуки?
Я вынужден был признать, что она права.
— Не люблю. А как ты догадалась?
Я взглянул на Кона, сидевшего со своей выпивкой у стойки, спиной ко мне, и поклялся никогда больше не доверять его теоретическим знаниям о женщинах.
— Выпить хочешь?
Стакан едва не сунули мне под нос. Длительный телефонный разговор Секо уже подошел к концу, — а я и не заметил!
— Что это?
— Называется «Серебряная прядка». Джин с кюммелем.
Коктейль был прозрачный, словно саке. Я сделал глоток из вежливости и вернул остальное Секо. Она взяла стакан, смакуя, набрала немного напитка в рот, не торопясь проглотила и удовлетворенно улыбнулась.