Майк покачал головой, не веря в теорию, но признавая право на ее существование.
— Я буду отстаивать твой проект, — сказал он.
Его голос прозвучал так нежно, что Джин даже испугалась.
— Спасибо, — пробормотала она, поднимаясь на ноги. — Ну, я пойду домой, чтобы ты успел прочитать все остальное. — Она взяла с журнального столика свою сумочку и направилась к двери. — До завтра!
— Куда ты так спешишь? Я хотел угостить тебя кофе. Здесь у меня прекрасно оборудованная мини-кухня, и среди всего прочего там есть замечательная кофеварка.
— Лучше я пойду, — сказала она.
— Тогда я провожу тебя до машины, — предложил Майк, и Джин показалось, что в его голосе звучит разочарование.
— У меня нет машины. Я хожу п-пешком! — запинаясь, проговорила она.
Он был так близко, а комната неожиданно оказалась такой маленькой. Джин снова почувствовала, что ей не хватает воздуха.
— Тогда я пройдусь с тобой, — твердо сказал Майк, беря ее под руку и открывая дверь.
В молчании они спустились вниз и пересекли главный вестибюль. Джин чувствовала, что должна нарушить это молчание, потому что оно было слишком знакомым и уютным, обволакивало и притягивало ее к Майку, возрождая прошлую близость.
В тот момент, когда они вышли на улицу, тишину разорвал громкий рев сирены «скорой помощи». Это был обычный звук в этом месте, но слыша его, Джин каждый раз вспоминала тот день, когда такая же машина доставила сюда Майка, и ту ночь, которую она провела у его постели.
— Ты помнишь, как тебя привезли в эту больницу?
Она спросила не подумав, вопрос возник просто как ассоциация. Лучше бы ей промолчать!
— Помню и очень отчетливо, — серьезно сказал он.
Когда они переходили дорогу, Майк снова взял ее под руку. Он повел ее по направлению к дорожке, которая тянулась через парк вдоль берега озера. Джин всегда ходила этим путем на работу и обратно, но он не мог знать этого. Он выбрал этот путь, потому что когда-то они гуляли здесь, догадалась она. И, видимо, потому, что собирался сказать что-то еще, кроме короткого «помню».
По интонации его голоса и по тому, как крепко он держал ее руку, Джин поняла, что ее ждет трудный разговор, но не знала, как его избежать. Они приблизились к озеру, и Майк усадил ее на скамейку лицом к воде, серебристой в лунном свете.
— Ты была права, когда упрекала меня в безрассудстве, в вечном желании пройти на один шаг дальше, чем нужно, стремлении что-то доказать самому себе, — тихо начал он. — С безрассудством еще можно было справиться, но что касается остального…
Джин едва удержалась от тяжелого вздоха. Бесшабашная смелость Майка всегда находила отклик в ее душе. Но она стремилась к достижению успехов в работе. А Майку все давалось слишком легко, чтобы он мог почувствовать радость победы.