- Ну, шел он впереди и шел, а потом огонь на корме пропал, видно свернул, а самого-то не видать.
В этом не было ничего удивительного. Навигационные огни были давно погашены и корабли шли друг за другом ориентируясь только по фонарям установленным на корме и устроенным таким образом, что свет в них виден только если смотреть строго сзади, поэтому при резком повороте этот фонарь вполне легко было потерять из виду. К тому же мерзкая морось начавшаяся пару часов назад, перешла в ливень, видимость упала практически до нуля.
- Срочно вызови командира, - приказав это матросу, Малеев недовольно заметил, обращаясь уже к Дмитриеву. - Какой может быть поиск в таких условиях. Мы японцев заметим только если упремся им в борт.
Через минуту на мостик поднялся командир и приняв доклад от лейтенанта, недовольно поморщился. Он и сам прекрасно понимал, что поиск превратился в бесполезное мероприятие. Когда планировался поход, ожидалась темная безлунная ночь, что само по себе предопределяло очень плохую видимость, однако пошедший проливной дождь, еще больше усугубил положение. Ни о каком выполнении боевой задачи теперь не могло быть и речи, да и какая к черту боевая задача, когда невозможно рассмотреть свои собственные корабли. Сигнальщиков Науменко не винил. По большому счету их вины в случившемся не было никакой.
- Андрей Михайлович, где мы в настоящий момент находимся? - поинтересовался он у штурмана.
- В пяти милях от архипелага.
- Ермий Александрович, продолжать выполнение задания, предельная внимательность, выставить дополнительных наблюдателей, команде полная боевая готовность, скорость снизить до шести узлов. Вопросы?
- Вопросов нет, Петр Афанасьевич.
Примерно через час стало очевидным, что они окончательно заблудились. Единственно в чем был уверен штурман, так это в том, что они находятся среди островов архипелага. В чем, впрочем, не было ни каких сомнений. Какая-либо качка пропала совершенно, что могло говорить только о том, что они находятся в одной из проток между островами, но очертаний берегов они рассмотреть не могли, из-за нулевой видимости, дальше десяти метров разглядеть что-либо вообще было невозможно. К этому моменту эсминец уже буквально крался, имея ход всего в два узла.
Наконец откуда-то слева послышался лай собаки, которой вскоре начали вторить еще две.
- Ваш бродь, не иначе рыбачья деревенька, - доложил лейтенанту сигнальщик Серегин, - маленькая совсем и не далее как в полу кабельтове.
- А почему маленькая, ты видишь что-то?
- Дак собак только три.