Как Вы относитесь к явлению Божьей Матери осенью 1917 года португальским детям и к Ее пророчествам о России?
Для нас здесь Фатима связана очень тесно с католическим «империализмом», которым пользуются — в католической среде — люди, не любящие ни России, ни Православия. Конечно, возможно, что Божья Матерь явилась в Фатиме, как являлась Она и в других местах. Но не явления и чудеса, даже реальные (нельзя быть православным и не верить в чудеса!), а вера, дела, единство, любовь, прощение, радость о Духе Святом, забота о малых сих (молодежи, детях), ревность об Истине являются высшими признаками истинной церковности[151].
Как Вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию в Православной Церкви? Сегодня РПЦ обладает самым высоким рейтингом в обществе[152]. Как Русская Церковь видится Вам из США ?
Вы просите мою оценку настоящего состояния Русской Церкви и России вообще, а также прогнозы на будущее. «Кризисное» состояние Церкви имеет всем известные причины, но я должен сказать, что обличительные тирады, свойственные современной «диссидентской» интеллигенции, скорее указывают на некоторое лицемерие и нецерковность последней. Правда, что русское духовенство было веками — и не только Сталиным — приучено к послушанию гражданским властям… Но при этом русский православный народ никогда не отождествлял Церковь как таковую с публичными высказываниями или поведением иерархии. Церковь и Царство Божие народ обретал в богослужении, в живом опыте мира грядущего, находимого в жизни святых, в смиренной праведности многих простых людей.
«Кризис» Русской Церкви поэтому выражается не столько в некоторой растерянности и пассивности руководства, сколько в отсутствии культурных, научных и духовных кадров. В духовных школах поголовное истребление научных сил при Сталине составляет огромный провал преемственности. Приводит к Церкви светская интеллигенция, но ей не с кем общаться. Правда, как я иже сказал, этот «возврат» интеллигенции есть часто возврат людей, мало разбирающился в исторической реальности не только Доской Церкви, но христианства и религии вообще. Они приходят иногда со странными предпосылками и идеями. Все это часто угрожает церковности как таковой и церковному единству. Как в двадцатых годах, появляются церковные партии — консерваторы (или псевдо–консерваторы, часто просто неучи), обновленцы (или псевдообновленцы, импровизаторы и нахалы), украинские самостийники (украинское наследие следует признать, но в рамках Православия и здравого смысла). Весь этот начинающийся плюрализм есть, конечно, плод свободы и законного творчества, но только в той мере, в которой он возникает в Церкви, в духе церковности. «Подобает ересям (т. е. разделеньям) быти, чтобы явились искусные», — писал апостол Павел. Опасны не споры, даже самые яростные, а создание сект и расколов, излечить которые весьма трудно.