— А сестра Ильзе? — спросил Роуланд. — Они с мужем все еще живут вместе с Лютером?
— Да. Джофри никогда не расстанется с мечтой построить свой домик, — презрительно сказал Гай. — Но есть и большие перемены. Джофри вдруг очень подружился с Торстоном.
— И?
— Это злит Лютера. Один зять бесится из-за приданого Бренды и хочет откусить кусок побольше от Монтвиля, а другой зять живет в его доме и дружит с первым. Лютер чувствует, что ему надо защищать свои тылы — зятья могут объединиться против него.
— А чего Лютеру бояться? У него достаточно людей.
— Ты недооцениваешь Торстона. Его жадности и амбиций хватит на десяток человек. Он хорошо прошелся по Британии и Мейну, у него достаточно людей, и Лютеру не помешает укрепить Монтвиль. Наверняка произойдет схватка, если до этого Лютера просто не убьют.
— Ты думаешь, Торстон способен на это?
— Да, Роуланд. Уже был один случай, который трудно объяснить. И если вдруг Лютер умрет, а тебя не будет в Монтвиле, Торстон и Джофри заявят права на имение, и тебе понадобится армия не меньше королевской, чтобы отвоевать его обратно.
— А если я не захочу?
— Не говори так, Роуланд. Отдать лошадей, которых ты любишь, отдать землю, которую Лютер хочет оставить тебе?
Роуланд запустил пальцы в густые вьющиеся волосы. Для чего притворяться?
— Да, ты прав. Я хочу. И это единственное, чего я хочу от Лютера.
— Так ты вернешься домой? — с надеждой спросил Гай. — Несмотря на то, что сначала не хотел возвращаться?
— Я во многом похож на своего отца, Гай. Но если я скажу какую-то глупость, то не стану держаться за нее до могилы. Несколько лет буду, может быть, но не вечно, — усмехнулся Роуланд. — Хотя, похоже, Лютер тоже смягчился, или так кажется.
— Ты изменился, старина. Я помню, как ты дрался с Роджером из Мезидона, дрался из-за того, что никогда не отказывался от своих слов. Кстати, ты не встречал этого подлеца во время своих странствий?
— Здесь он. С графом из Лимузина.
Гай удивился.
— Мы наслышаны о доблестях Роджера. Он собрал много земли по всей стране. Удивляюсь, откуда у него время, чтобы служить такому числу землевладельцев.
— Он такой же скопидом, как и его старший братец Торстон.
— А ты говорил с Роджером? — спросил Гай.
Роуланд кивнул.
— Да, я видел его. Он не кидается на меня, как раньше. Он уже не так уверен в своей непобедимости.
— Ты еще больше вырос, мускулов прибавилось. Держу пари, что теперь ты выше Лютера. А такого поискать, кто посмотрел бы на него сверху вниз.
Роуланд улыбнулся.
— Да, я уже перерос Роджера.
— А в других смыслах ты изменился? — озорно подмигнув, поинтересовался Гай. — Франки смягчили твой нрав?