— Нет. Выгнал.
— Видишь? Она легко отделалась. А ты приехал сюда, чтобы убить Роуланда. И все еще хочешь этого. Хотя он тебя пощадил. Но Роуланд знал, что ты жив, и не сказал мне об этом, и до сегодняшнего дня я думала, что тебя нет в живых.
— Ты не можешь защищать его, Бригитта. Я отправил его в Лоруа сообщить тебе, что я жив.
— Он сказал об этом Друоде, приняв ее за твою сестру. Он сделал все так, как ты просил.
— Ты пытаешься оправдать его, — бросил ей обвинение Квентин. — Почему ты защищаешь его?
Бригитта опустила глаза и тихо призналась:
— Я была счастлива здесь, Квентин. Сначала нет, а потом — да. И я не хочу, чтобы ты убил Роуланда, так же как не хочу, чтобы он убил тебя. А один из вас наверняка бы погиб, если бы мы не уехали. Теперь я хочу домой. Больше здесь нечего делать. Не надо мстить за меня, мне не причинили зла.
— Ты хочешь сказать, что он не дотрагивался до тебя все это время? — с сомнением спросил Квентин.
— Нет, — твердо ответила Бригитта, надеясь, что эта ложь положит всему конец.
Так оно и вышло. Квентин согласился уехать, и они больше ни о чем не говорили.
Она никогда не увидит Роуланда. Она похоронит свои чувства и не станет вспоминать о нем. Он сумеет забыть все, что было между ней и Роуландом из Монтвиля.
Теплое дыхание весны растопило снег и привело Торстона из Мезидона в Монтвиль. Норманнская армия не была так впечатляюща после большой армии, угрожавшей Монтвилю несколько месяцев назад. С Торстоном пришли сотни две воинов, но не больше дюжины искусных рыцарей.
Роуланд с презрением посмотрел на горстку людей, пришедших забрать у него Монтвиль. Большинство из них были наемники, может, и хорошие бойцы, но в основном — крестьяне, старавшиеся с помощью войны улучшить свою жизнь. У таких бойцов не могло быть преданности. Нанятые люди не станут биться до последнего.
Четыре рыцаря подъехали к воротам Монтвиля во главе с Торстоном.
Роуланд узнал еще одного из четверых и хмыкнул:
— Роджер.
Тот, возможно, решил воспользоваться битвой, чтобы убить Роуланда. Должно быть, Роджер сообщил Торстону о военных возможностях Монтвиля. Его брат был достаточно глуп и решил пойти войной. Роуланд был уверен, что и Джофри там, внизу.
— Лютер! — заорал снизу Торстон. — Я вызываю тебя на бой за Монтвиль!
— По какому праву? — потребовал Лютер.
— По святому праву брачных уз с твоей старшей дочерью! Монтвиль перейдет ко мне после твоей смерти. И я не хочу ждать!
— Щенок! — презрительно рассмеялся Лютер. — У тебя нет никаких прав. Мой сын Роуланд станет хозяином Монтвиля. А ты — никогда!