— Что вы собираетесь делать?
— Давайте-ка сюда ноги,
— Нет.
— Послушайте, милая леди, вы доставили мне массу хлопот, я замерз, устал, я голоден, а вы снова за свое! Ну-ка давайте сюда ноги.
Арианна медленно протянула ноги вперед. Джошуа отбросил кожаные рукавицы и принялся развязывать шнурки.
— Ой, — тихо выдохнула она, слишком смущенная, чтобы сопротивляться. Она не виновата. Ему просто надо было сказать, что он хочет помочь ей снять ботинки.
— А что, по-вашему, я собирался сделать? Укусить вас? — проворчал он, не поднимая глаз.
Глядя на его склоненную голову, на густые черные волосы, влажные от снега, она старалась подавить улыбку. Когда он стащил ботинок, она вздрогнула от боли, иглами пронзившей ногу.
— Сидите спокойно, — сердито приказал он.
— Мне больно, — призналась она.
— Не сомневаюсь. Бог знает, сколько времени прошло с тех пор, когда кровь нормально циркулировала в венах. Чудом будет, если у вас не окажется обморожений.
Арианна посмотрела на свои голые ноги. Они выглядели пугающе бледными и трогательно-маленькими, словно принадлежали ребенку.
— Какие-то чужие ноги, — удивилась она, и Брандт резко поднял голову.
Она шумно выдохнула: с человеком, который считает тебя сумасшедшей, совершенно невозможно шутить.
— Вам это кажется забавным? Вы соображаете, сколько людей вы заставили рисковать жизнью? — Он почти кричал, и Арианна съежилась, словно от удара.
— Люди отправились искать меня в такой буран? — прошептала она,
— Разумеется! Халстон все утро водил своих подопечных по лесу, они едва успели укрыться. А я что, по-вашему, там делал? Осматривал достопримечательности?
— Вы тоже искали меня? — прошептала она.
Он вздохнул и отвел взгляд.
— Дорогу почти замело. Халстон должен был отвести остальных в лагерь. Он просил меня поискать.
Арианна уставилась на свои колени, джинсы потемнели и намокли от растаявшего снега. Вдруг все последствия ее утренней прогулки обрушились на нее мощным ударом. Вольно или невольно ее поступок подверг опасности многих людей, чего ей хотелось меньше всего на свете.
«Твоя проблема, Арианна, коренится в невероятной уверенности, что ты сама можешь спасти любого…»
Она сокрушенно покачала головой. Женщина, которая сама готова прийти на помощь любому, обрекла на смертельный риск многих людей. Подняв голову, она взглянула в суровое лицо Джошуа.
— Простите, — прошептала она. — Простите,
Брандт смущенно нахмурился. Кэтрин Данхилл естественно испытывала угрызения совести, когда узнала, что Джим заплатил за ее глупость жизнью — нужно быть чудовищем, чтобы не почувствовать раскаяния, — но эту молодую женщину явно терзает чувство вины, хотя ее выходка и не закончилась трагедией.