Мартин рисовал незнакомок в дымчатых шалях, городские фонтаны, цветы в красивых вазах, но ни разу не рисовал Ночь, притаившуюся на крыше высокого здания.
Это оказалось вовсе не так просто, как он представлял себе. Ночь ускользала от него, взмывала вверх, растворялась в бархатном небе, озаренном холодным светом звезд, а потом снова возвращалась, чтобы посмеяться над неумелым художником.
Ему хотелось, чтобы у Ночи было лицо Джекки, и Мартин очертил ее улыбающиеся губы в одной из размытых звезд, а цвет ночного неба выбрал точь-в-точь в тон глазам возлюбленной. Ему даже начало чудиться, что Джекки где-то рядом, что ее незримое присутствие помогает ему, вдохновляет его закончить картину.
Мартин долго думал над названием и в конце концов решил, что назовет ее «Ночь для Королевы». Это понравилось даже скептику Бадди, который не раз отчитывал Мартина за нелепые названия картин.
Бадди Хольм был одним из немногих, кто сурово осудил друга и обозвал его именно тем, кем в последнее время Мартин себя и считал, — настоящим ослом.
Что ж, Мартин не был в обиде на друга — Бадди никогда не скрывал своих истинных чувств. К тому же уже ни для кого не было секретом, что Бадди Хольм увлечен молодой женой Мартина.
— Если бы ты раньше признался мне в том, что любишь Джекки, — набросился на друга Бадди, — я бы сделал невозможное, чтобы не думать о ней. Но ты так старательно это скрывал, что даже Джекки не смогла это понять. Меня, дружище, только то и остановило, что она влюблена в тебя. Вот это я действительно заметил. А сколько раз я тебе говорил о Сьюки? И слепой бы увидел, что она помешана на деньгах и дорогих побрякушках. Я не очень-то люблю сплетни, ты знаешь, но слухи о том, что ее отец окончательно промотал свое состояние, нынче у всех на устах. Мне-то все равно, бедна Сьюки или богата, но она редкостная стерва. И вряд ли наличие или отсутствие денег исправит этот недостаток.
Мартин, конечно, не стал рассказывать Бадди, как ревновал к нему Джекки. Был ли в этом смысл? А Бадди в свою очередь не стал рассказывать другу, что сделал его жене предложение, к которому она отнеслась как к шутке.
В конце концов, они были самыми близкими друзьями и знали наверняка: что бы ни случилось, какой бы стороной не повернулась к ним жизнь, они никогда не оставят друг друга без помощи и поддержки.
Чего нельзя было сказать о Сьюки, одно воспоминание о которой вызывало у Мартина глухое раздражение. И как он мог так жестоко ошибаться? Наверное потому, что когда-то ему хотелось ей верить. Да, жаль, что он не прислушивался к словам Бадди, но много ли влюбленных олухов внимает своим мудрым друзьям?