Рука в руку, Арчи и Руперт вошли в виллу.
— Хотите что-нибудь выпить? — спросил Руперт.
— Нет, благодарю. — Вошла Перри.
— Вот и вы! А где Джосс?
— Катается в «золоченой» роскоши.
— Что это такое: «виноватая» роскошь? <Мальчику послышалось прилагательное «guilty», означающее по-английски «виноватый», вместо «gilded» — «золоченая». (Примеч. пер.)> — спросил Руперт.
Перри расхохоталась; она смеялась много, и у нее была способность выглядеть тогда веселой и счастливой.
— То, в чем мамми живет! — воскликнула она, открыто подмигивая Арчи, который разразился громким хохотом.
— Что это? — мрачно спросил Форд, появляясь внезапно в дверях. — Что-нибудь хорошее или так себе?
— Очень хорошее, и мое! — быстро ответила Перри. — Чай, мальчики, или что?
— «Что» в виде пива, пожалуйста, — сказал Форд. А Арчи добавил:
— Чаю две чашки, для Руперта и меня. — Он поднялся с шезлонга.
— Мы сами заварим чай.
Когда их голоса раздались из кухни, Форд спросил Перри:
— В чем дело?
— Как вы узнали, что что-то случилось?
Форд мог бы сказать ей, что и она сама иногда угадывала наполовину, но он сказал только:
— Не знаю. Вероятно, уж такая интуитивная натура. Ну, выкладывайте.
— Это из-за Руперта. Доктор сказал, что такая жара вредна для него.
Форд соображал:
— Разве вы не можете уехать?
— Как же я могу?
Она смотрела на него прелестными, ясными глазами, и губы ее слегка дрогнули.
— Пьер никогда не уедет отсюда, а если он не уедет, то и я не могу.
Форд что-то пробормотал, и Перри, хорошо знавшая этот признак, поспешно добавила:
— Он… он не такой дурной, право. Все мужчины эгоисты, во всяком случае, все, которых я встречала. Пьер еще приличнее других.
Пьер вошел, едва она окончила говорить. Он был такой же блестящий, как его автомобиль, остановившийся у небольших ворот, моложавый, очень элегантный, типичный единственный сын. Перри была его увлечением после войны.
Он был другом ее молодого мужа и помогал Перри после его смерти, а затем влюбился в нее.
Пьер пространно объяснил Перри, почему он не мог жениться на ней: супружество его не привлекало, хотя сама Перри была очаровательна. Перри долго и напрасно старалась найти работу и боролась, не желая сдаваться Пьеру; затем они сошлись, но Пьер очень скоро охладел к своей новой и красивой подруге и не очень заботился скрывать этот факт.
По временам на Перри нападал ужас, тот ужас, который охватывает разум в первые часы ночи, когда мирской шум затихает и испуганное сердце бьется в унисон со страшными мыслями, появляющимися одна за другой в усталом, измученном мозгу.
Ривьера преимущественно является тем местом, где становятся лицом к лицу с совершившимися фактами жизни; к ней рано или поздно прибегают многие из хорошеньких женщин, богатых мужчин, любовников, молодоженов, женатых и скучающих, неженатых и авантюристов, мужественных и неудачников, счастливцев и трусов — все, потерпевшие крушение и выброшенные за борт из этого нарядного мирка, недостаточно, однако, смелые, чтобы выдержать жизнь как она есть, и кончающие ее обыкновенно самыми жалкими средствами.