— Фаби, тебе опять плохо? — спросил он и щелкнул выключателем.
— Нет, я просто проголодалась. Извини, что разбудила.
— Думаешь, я спал?
Она посмотрела куда-то в сторону.
— Меня тоже мучила бессонница. Не возражаешь, если я что-нибудь себе приготовлю?
— Возражаю. Иди назад в спальню, я сам приготовлю. Что ты хочешь? Еще тосты?
Она кивнула.
— Чудесно. Как ты добр.
— Добр? — процедил он сквозь зубы. — Лучше иди. Я принесу тебе тосты через десять минут.
Фаби ушла. Мэтью вернулся через гораздо большее время, чем обещал. А на подносе вместе с тостами находилась яичница-глазунья.
— Никаких отказов не принимаю, тебе необходимо поесть.
— Я и не собираюсь отказываться, — слабо вымолвила она и, как только он удалился, набросилась на еду.
Мэтью вернулся с кружкой чая.
— Спасибо, твоя яичница настоящее произведение кулинарного искусства, — оценила Фаби.
— Когда Кайлу было десять лет и наступали моменты, когда он хандрил, яичница — это все, что сегодняшний обжора соглашался съесть, как ни странно это звучит, — усмехнулся Мэтью. — Так что это стало моим коронным блюдом. Да, сейчас у моего брата более высокие запросы.
— Он уехал в горы с Ким, — сказала Фаби, потягивая чай.
— Знаю. Скоро свадьба. Ты позволишь мне оплатить твой перелет?
— Нет. Я сама справлюсь.
— Действительно, глупый вопрос, — яростно огрызнулся он. — Еще что-нибудь желаешь?
— Нет, спасибо.
— Тогда мы отложим дискуссию на завтра. Надеюсь, ты будешь больше расположена к принятию разумных решений.
Фаби наконец-то уснула. Проснувшись, услышала, как Мэтью ходит в гостиной. Наконец за ним закрылась входная дверь, и Фаби выскользнула из постели. Комната, слава Богу, не поплыла, и ноги крепко держали ее. Она взяла ручку и написала записку.
«Мне нужно время, чтобы все обдумать. Не ищи меня ни дома, ни у Пейдж. Не беспокойся. Сегодня я чувствую себя гораздо лучше. Завтра позвоню».
Оставив записку на видном месте, Фаби вызвала такси и уехала домой. У себя в квартире она переоделась, покидала кое-какие вещи в сумку и поехала к Кайлу.
Она прекрасно понимала, что Мэтью будет переживать и беспокоиться, но сейчас это не имело значения. Ей нужно время, чтобы привести мысли в порядок, перед тем как она увидит его снова. Да, вероятно, это жестоко, но тот первый вопрос, когда она сообщила ему о ребенке, никак не шел у нее из головы. Одно единственное слово, но ранило оно в самое сердце. Ни на одну секунду не поверила она его объяснениям. Ведь Мэтью до сих пор сомневается, что он отец ребенка.
После нескольких часов горьких размышлений Фаби испугалась, что ее мозг взорвется, поэтому свернулась калачиком на диване и включила телевизор. Там шел старый голливудский мюзикл. В перерыве между песнями ей показалось, что она услышала шаги в коридоре. Фаби вскочила на ноги и оглянулась, ища что бы можно было использовать в качестве оружия.