— Это послестрессовый шок, — проговорил мягко низкий голос, успокаивая ее, как будто она — Тимми.
Но она не была ребенком, и не было ничего утешающего в этом внезапном всепоглощающем контакте с крепким мужским телом. Бет застыла в ужасе, ведь при малейшем движении она может неумышленно спровоцировать еще более сильные объятия Джеймса. Ее глаза находились на одном уровне с его ртом. И почему она раньше не замечала, насколько чувствен изгиб его губ? Тепло свернулось клубком где-то в ее желудке. Джеймс быстро опустила взгляд — теперь перед ней оказалось не менее волнующее кровь пространство загорелой кожи в отвороте рубашки. Она видела сильное биение пульса на его шее. О Боже! Разве не достаточно потрясений за один день?
— Мне уже хорошо, Джеймс. — Она выдавила из себя эти слова, молясь, чтобы отчаяние не отразилось в ее голосе. К большому облегчению, его руки разжались и освободили ее.
— Ты дрожишь, — резко сказал он, — иди прими ванну и переоденься во что-нибудь сухое. А я начну готовить чай для Тимми.
Джеймс кивнула, избегая взглянуть ему прямо в лицо, и направилась в свою комнату. Приняв душ, она поняла, что напряжение постепенно проходит. Бет усмехнулась. В том, что Джеймс держал ее в своих объятиях, не было ничего успокаивающего, но эти незабываемые моменты помогли ей отвлечься и забыть происшедшее на улице. Хотя она и предпочла бы менее волнующую терапию.
Быстро растерев себя полотенцем, Бет натянула чистые джинсы и розовый свитер и направилась в кухню. Тимми, со слюнявчиком на шее, сидел в креслице на полу и размахивал возбужденно кулачками, видя, как дядя вынимает маленькую баночку из кружки с горячей водой и переливает содержимое в красную пластиковую чашку.
— Все будет хорошо. Это пройдет, — пробормотала Бет успокаивающе. Она отстегнула Тимми от кресла и села около стола, посадив его на колени.
— Я позвонил в полицию. — Джеймс наклонился к ней. — Если захочешь сделать официальное заявление, можешь заскочить утром в отделение.
Он вручил ей чашку.
— Не так уж это срочно! — проговорила Бет.
Она подняла ложку, когда Тимми в ожидании открыл рот, как прожорливый неоперившийся птенец. Ребенок явно не нуждался в уговорах.
Бет метнула взгляд на Джеймса, наблюдая, как он готовит бутылочку для Тимми: его движения были ловкими и экономичными.
— Я оставлю это здесь охладиться.
Бет кивнула, ожидая, что Джеймс вернется к себе в кабинет, и смутилась, когда он пододвинул свой стул и сел напротив нее. Заложив руки за голову, он лениво вытянул длинные ноги.
Она пыталась не реагировать на него, но чувствовала неловкость от пристального взгляда. Что ему нужно? Проверяет ее технику кормления?