Бет отчаянно прорвалась сквозь наваждение к здравомыслию.
— Еще кофе? — бодро спросила она и, наклонившись, почувствовала, как рука Джеймса сжала ее плечо.
— Послушай! — мягко сказал он.
Единственное, что она могла слышать, был глухой стук ее собственного сердца.
— Тимми? — инстинктивно предположила Бет. Джеймс покачал головой и встал. Взяв ее за руку, он потянул ее за собой в комнату.
— Джеймс, — запротестовала Бет, удивляясь его какому-то приподнятому настроению.
Отпустив ее руку, он быстро раздвинул шторы и открыл большие французские окна. Холодный ночной воздух ворвался в комнату. Бет услышала звуки духового оркестра и радостные голоса, сливающиеся в песне.
— Это рождественские гимны! — узнала она с восхищением, выходя на балкон и вытянув шею, чтобы разглядеть быстро растущую толпу, собирающуюся вокруг рождественской елки в маленьком сквере.
— Местные школы и церкви организуют праздник каждый год, — объяснил Джеймс. — Если хочешь, спустись вниз и присоединись к ним. А я займусь Тимми.
Без тебя! Она едва сумела сдержать эти слова, уже готовые сорваться с губ. Бет отрицательно покачала головой, безгранично благодарная темноте, скрывшей выступивший румянец.
— «Холодной зимой», — одобрительно проговорил Джеймс, когда оркестр и подпевающие ему голоса грянули снова. — Это один из моих любимых.
— Мой тоже, — ответила Бет. Они обменялись быстрыми заговорщическими улыбками и, не в силах более сдерживать себя, стали подпевать.
Звуки внизу постепенно усиливались, слова гимна были всем хорошо знакомы с детства и вряд ли когда забудутся.
— Каролина вынуждена пропустить первое Рождество Тимми, — заметила Бет, ее глаза потемнели от приступа жалости к сестре Джеймса, разрывавшейся между мужем и ребенком.
Джеймс кивнул.
— Полагаю, ты собираешься провести Рождество со своей тетей? — безразлично спросил он.
Пальцы Бет сжали перила балкона.
— Ты хочешь сказать, что мне дается двадцатичасовой отпуск? — сухо спросила она, уходя от прямого ответа.
— В крайнем случае Тимми и я можем обойтись без тебя и на Святки. Но не дольше.
Пытаясь не реагировать на неожиданную горячность, с которой были произнесены эти слова, Бет убеждала себя, что он опять дразнит ее.
Потом, когда в тишине отчетливо прозвучал ясный голос мальчика из хора, комок подступил к горлу, и она все забыла. Но вот последняя нота затихла. Бет перевела дыхание и, посмотрев на Джеймса, застенчиво улыбнулась. Улыбка застыла на лице от его взгляда… Взгляда, полного неожиданной нежности. Через секунду все исчезло. Игра воображения? Сомнения не давали ей покоя.