У матери были девять храбрых сыновей и одна любимая дочь,
Одна-единственная дочь, которой дорожили и которую баловали.
Двенадцать долгих лет она не знала солнечного света,
Умывалась с наступлением ночи и расчесывала кудри до зари,
И пока звезды были на небе, она заплетала их в изящные косы.
А когда прибыло посольство из далекой страны,
Чтобы отвезти ее, невесту, в чужие края,
Восемь ее братьев были против этого, но Константин одобрил это.
«Нет, отправляй ее туда, мать моя, — сказал он, — в эту чужую страну,
В далекую страну, куда я могу поехать,
И тогда у меня будет удобный дом, где я смогу остановиться».
«Ты рассудителен, сын мой, — сказала она, — но твой совет нехорош.
Что, если нападет на меня болезнь, или приблизится черная смерть,
Или моим жребием станет радость или печаль, кто тогда привезет ее ко мне?»
Он поклялся ей Всевышним и святыми великомучениками,
Что если черная смерть придет к ней, или на нее нападет болезнь,
Или ее жребием станет радость или печаль, он поедет за ней и привезет ее.
И она отправила свою Арету в чужую страну.
Но когда настало время, которое принесло смертельную болезнь,
Которая охватила их всех, и девять братьев умерли,
Тогда мать осталась одна, как камышина на равнине.
У их могил она била себя в грудь и стенала.
Но когда она пришла к могиле Константина, она подняла могильный камень
И сказала: «Поднимайся, мой Константин, мне нужна моя милая дочь.
Разве ты не клялся Всевышним и святыми великомучениками в том,
Что, когда радость или печаль мне выпадут по жребию, ты поедешь и привезешь ее?»
И вот из могилы, в которой он лежал, ее мольбы подняли его.
Он поехал на грозовой туче, и звезды украшали его уздечку.
Его свитой была сияющая луна; и так он поехал за сестрой.
Перед ним вставали горы и исчезали позади,
Пока он не увидел ее там, где она расчесывала свои косы при луне.
И тогда он позвал ее издалека:
«Поедем со мной, поедем, моя Арета! Наша мать зовет тебя».
«Увы, — ответила она, — дорогой брат, в такой час!
Скажи, к радости ли ты зовешь меня? Надеть ли мне украшения?
Или, если повод мрачный, скажи мне. Я не буду менять платье».
«Поедем со мной, поедем, моя Арета! Не мешкай, не надо менять платье».
И когда они проезжали по дороге, свершая свой путь,