— А кстати, — оживилась Леся. — Ведь с исчезновения этой девушки на господина Замаля и начали сыпаться несчастья. Как хоть ее звали?
С этим вопросом подруги обратились, разумеется, не к родным господина Замаля, которые могли бы счесть такой вопрос оскорбительным для памяти их родственника. И не к его деловым знакомым. Что им имя какой-то девчонки, которую ненадолго полюбил их деловой партнер? Обратились они к прислуге. А именно к шоферу господина Замаля, который отвозил их из его усадьбы в город и которого они с тех пор немного знали.
Парень тоже был на похоронах. В ресторан его, разумеется, не пригласили. Шофер все-таки. Но так как развозить гостей кому-то было нужно, то он находился поблизости. Сидел на улице в одной из машин, внутрь не совался. Да оно и понятно. Пропасть между ним и другими собравшимися была слишком очевидна. Вот к нему-то подруги и обратились со своим вопросом.
— Как звали эту девчонку? — удивился шофер. — С чего вам вдруг понадобилось ее имя?
— Неважно, — отозвалась Кира. — Скажи, если знаешь!
— Аней ее звали, — пожал плечами шофер. — А в чем дело?
— Аня? — переспросила у него Кира, в голове которой наконец что-то щелкнуло. — А как она выглядела?
Шофер описал. И подруги изумленно и немного встревоженно переглянулись. Описание пропавшей любовницы господина Замаля, которое дал шофер, в точности совпадало с описанием их Ани. Подруги несколько раз переспросили шофера, надеясь сбить того с толку. Но им это не удалось. Шофер давал точное описание Аньки. Получалось, что Аня сначала была с Саидом, а потом переметнулась к более богатому поклоннику — господину Замалю. Оставалось только понять, как к этой рокировке действительно отнесся Саид.
— Ну вот, похоже, и все, — сказала Леся, когда они отошли от шофера. — Вот нашелся и третий сообщник. Тот самый, кто и вынес тело Хаям из дома Азиза.
— Думаешь, Саид не простил дяде, что тот снова отбил у него любимую девушку? — спросила Кира. — И согласился помочь кузену?
— Любил он Аню или она ему просто нравилась, дело не в этом, — покачала головой Леся. — Тут задето самолюбие. А Саид, мне кажется, не из тех людей, кто забывает оскорбления.
— Но при чем тут Хаям? — вмешалась Женя. — Если Саид ненавидел дядю, ему вовсе не обязательно было участвовать в убийстве Хаям.
— Саид, или Абдул, или тот же Мохаммед, — мрачно произнесла Кира, — любой из них имел причину ненавидеть господина Замаля. А Хаям, его любимица, являлась идеальной мишенью, чтобы свести счеты с дядей, который и без того был на краю могилы. Дополнительное волнение, и дело в шляпе. Дядя погиб. А никому и в голову не придет признать, что эта смерть подстроена.