Лицо у него при этом стало таким злобным, что Женя начала опасаться, что воспитательная работа начнется прямо сейчас. В совершенно пустынном и мрачном холле, где они оказались. Но нет, обошлось.
— Впрочем, тебе повезло! — не слишком охотно отпуская ее, произнес Саид, закрывая за собой входную дверь. — Тебе достался хороший хозяин. И заплатил он за тебя уже достаточно. Так что если ты будешь хорошо себя вести, то все закончится хорошо и для тебя, и для твоей мамы и бабушки, которые живут в весьма уединенном месте. Без всякой мужской защиты. Не так ли?
Женя молчала. В деревне бабушки и мамы был только один представитель мужского пола. Но, увы, ему в прошлом году сравнялось восемьдесят шесть лет. И в качестве защитника он не очень подходил.
— Как там называется этот заброшенный хуторок? — тем временем допытывался у Жени Саид. — «Залесье»? В Новгородской области, да? От Новгорода ехать на триста пятом маршруте автобуса?
Женя машинально кивнула, удивляясь, откуда у Саида такая полная информация о ней и деревне. Неужели сама выболтала? Ах, надо было следить за своими словами. Но теперь уже поздно, слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
— И тебе бы ведь не хотелось, чтобы этой ночью хуторок вспыхнул и сгорел вместе с твоими родительницами? — произнес Саид.
Женя вздрогнула и подняла испуганные глаза на Саида. Что-то в его лице сказало ей, что он не шутит и не блефует. И если она не сделает того, что он от нее хочет, точно сожжет. Вместе с бабушкой и мамой.
Некоторое время в комнате не было произнесено ни слова. Только слышалось тяжелое дыхание. Они оба дышали так тяжело, словно только что сходились в кулачном поединке. А ведь физически Саид ее и пальцем не тронул. Но та угроза, которую он только что озвучил, совершенно и в один момент сломила Женю. Теперь она знала, что сделает все, что от нее потребуется.
Кажется, Саид это тоже понял.
— Вот и хорошо, — кивнул он. — Я знал, как тебя уговорить. И я даже доволен, что обошлось без кровопролития.
И не успела Женя порадоваться, что в этой скотине, оказывается, еще теплятся ростки человечности, как Саид добавил:
— Всегда неприятно своими собственными руками портить хороший товар, за который можно было бы получить деньги.
— Ты меня продашь? — окончательно уверилась в печальной своей участи Женя.
— Продам, — жизнерадостно заверил ее Саид. — Можно сказать, уже продал. Сделка совершена. Предоплата за тебя уже переведена на счет в банке.
У Жени в глазах помутилось от гнева. Какая наглость! Украл ее среди бела дня прямо из города! Но она тоже хороша! И как она могла поверить этому гаду? Ведь у него на роже написано, что верить ему нельзя. А она доверилась, поперлась с ним черт знает куда. И даже не сообщила о своей экскурсии подругам. Ой, идиотка!