— А вот так! — злорадно оскалился Киркин. — Ты не только предатель и сволочь, но еще и безмозглый тупица! Ты бы еще строевым шагом протопал на свои гнусные делишки, с флагом в руках. Из тебя шпион, как из дерьма пуля!
— Я не шпион! — закричал Нанас, радуясь в душе, что его догадка оказалась верной, — его действительно засекли по пути к туннелю. И раз не упоминают про остальных, возможно, что их все-таки не заметили. — Я шел только для того, чтобы рассказать важные вещи Олегу Борисовичу!
— И какие же это важные вещи?.. — прищурился Киркин.
Но тут за дверью послышались решительные шаги, затем она резко распахнулась, в комнату шагнул сначала Ярчук, а за ним и Сафонов.
Начальник гарнизона, как всегда подтянутый и строгий, сухо поздоровался с Киркиным, даже не глядя в сторону Нанаса. Сафонов же, которого после последней с ним встречи трудно было узнать — настолько он похудел, осунулся и потемнел лицом, — напротив, стразу уставился на парня и закричал, тыча в него трясущимся пальцем:
— Вот он!!! Изменник! Предатель! Расстрелять! Немедленно пустить в расход эту мразь! Олег, срочно отдай приказ!..
Тот, по-прежнему избегая смотреть на опешившего саама, брезгливо поморщился и процедил сквозь зубы:
— Сначала допросим. Наверняка перед смертью расскажет что-нибудь интересное.
— Да что он расскажет?! — мэр буквально подпрыгнул к Ярчуку, словно собрался с ним драться. — Он ведь лживый тупой дикарь! Он сейчас обосрется от страха и, чтобы вымолить себе жизнь, такого тебе нагородит, что заслушаешься!.. Неужели ты готов ему поверить после того, что он сделал?..
— Жизнь я ему все равно не обещаю, а вот легкую смерть подарить могу, если не станет молчать. Ну, а коли соврет… Тогда пожалеет, что родился на свет.
Ярчук наконец-то выстрелил в Нанаса ненавидящим взглядом, и тот, будто и впрямь прошитый насквозь, вздрогнул и, словно проснувшись, воскликнул:
— Но я и шел сюда, чтобы встретиться с вами и рассказать очень важное!.. Только пусть он выйдет, — мотнул он головой на Сафонова.
— Ты еще мне будешь указывать?!.. — побагровел мэр и двинулся к парню, вытянув скрюченные пальцы. Казалось, вот-вот — и Сафонов вцепится Нанасу в горло. Но не доходя пары шагов, он остановился, круто развернулся к начальнику гарнизона и зашипел: — Ты слышал эту шелудивую рыжую мразь?.. Ты слышал?! Он будет нами распоряжаться!.. И ты еще хочешь его допрашивать? Может, лучше вообще его отпустить?!..
— Не передергивай, Виктор, — мотнул подбородком Ярчук. Затем прищурился и впился взглядом в переносицу Нанаса, будто тщательно прицеливаясь: — А ты выбирай слова, щенок! Думай, на кого тявкаешь! Ты — грязь, и не только не имеешь права командовать здесь, но даже дышать будешь только тогда, когда мы тебе это позволим.